0 Киев
Возникшая из-за ряда событий последних дней в общественном расследовании обстоятельств убийства Бориса Немцова небольшая пауза подошла к концу, и теперь мы можем вернуться к сформулированным ранее вопросам:
А почему Яшин не может ответить на заданные ему вопросы?
Почему он не может честно рассказать российской общественности, как все было на самом деле?
Видимо, вот почему.
За прошедшее время уважаемые читатели – как на страницах этого блога, так и на многих других ресурсах – подробно, ярко и убедительно дали исчерпывающие ответы на эти вопросы. Поэтому автору этих строк можно было лишь аккуратно собрать в одном месте оценки и разъяснения, сделанные комментаторами, а также придать указанной коллекции оценок то самое название, какое уже было приведено уважаемым brother_wright и какое было вынесено в заголовок этого текста – Операция "Наследник".
Поскольку основная работа коллегами уже проведена, сейчас имеет смысл лишь воспроизвести ее основные результаты в тезисно-телеграфном стиле без каких-либо существенных аргументов и объяснений – с тем, чтобы оставшееся место и внимание посвятить паре других небольших вопросов.
В чем суть операции "Наследник"?
Итак, суть операции "Наследник", проводившейся последние несколько лет, заключалась в том, чтобы процесс определения российской либеральной оппозицией нового лидера не пускать, так сказать, на самотек, не оставлять его неконтролируемым, без последовательного, качественного и аккуратного профессионального сопровождения.
Кандидат на эту роль, с точки зрения лиц, по должности именуемых "К" (злые языки обзывают их "кураторами", не очень злые – "контактерами", автор этих строк предпочитает термин "креативщики"), должен был бы не только обладать определенными личными качествами (эта тема не является предметом данного постинга), но и получить в общественном сознании право на то, чтобы стать преемником прежнего лидера, восприняв от него, хотя бы частично, его, так сказать, духовное наследство.
В отечественной бюрократической традиции преемником-наследником предыдущего лидера обычно воспринимается "председатель комиссии по организации его похорон". Поскольку в слабо институализированной российской оппозиции такой должности пока нет, то необходимые для нового (будущего) лидера характеристики должны были бы быть компенсированы выполнением кандидатом на эту позицию в чем-то похожей роли:
– иметь приоритет в физическом появлении на месте гибели Бориса Немцова;
– иметь приоритет в информировании общественности о факте убийства;
– иметь приоритет в комментировании обстоятельств гибели Немцова;
– обладать исключительной степенью информированности об обстоятельствах убийства;
– осуществлять дальнейшее информационное сопровождение убийства Бориса Немцова.
Как мы видели, эта роль – совместными усилиями как самого Яшина, так и его небесталанных "креативщиков" и их технических помощников, – была старательно исполнена.
В дополнение к указанным приоритетам, воспринимаемым преимущество рационально, исключительно важную эмоциональную роль призвана была сыграть сцена "повисания на плечах в истерике девушки Немцова", о чем уже говорилось в предыдущем тексте.
Девушка убитого лидера оппозиции, та, с которой он прошел последние шаги своей жизни, та, которую он держал за руку, когда раздались роковые выстрелы, та, к которой был обращен его последний взгляд, становится как бы символом и инструментом передачи части его энергии, жизненной силы, души – его политическому и духовному наследнику. Именно она, на глазах у которой он упал, прямо на месте его гибели (у его неостывшего тела) выбегает из машины полиции и повисает в слезах (рыданиях, истерике) на плечах ближайшего друга погибшего (его помощника, соратника, продолжателя его дела), подхватывающего не столько знамя (так было принято в прошлые времена), сколько его девушку (женщину, любимую, подругу).
Именно ради этой тщательно выписанной сцены, регулярно рассказываемой кандидатом на наследника, и появилась ставшая уже знаменитой маленькая ложь, породившая большое недоверие, – "чуть раньше полуночи я был там".
Операцию "Наследник", естественно, никто не собирался завершать в ночь убийства Бориса Немцова. В последующие месяцы и годы она набирала обороты. В рамках ее осуществления можно отметить, в частности, такие проекты, как:
– публикация докладов "как бы в стиле Немцова": "Путин. Война", "Угроза национальной безопасности", "Гибридная агрессия Кремля";
– театральная постановка "как мужчина с мужчиной": "Я, Илья Яшин, вызываю на мужской разговор Рамзана Кадырова";
– демонстрационное посещение Яшиным Грозного;
– регулярные поездки по зарубежным столицам – Киев, Рига, Брюссель, Лондон, Вашингтон – с представлением выступающего в качестве "лидера российской оппозиции";
– театральная постановка "пристальное разглядывание кадыровских убийц": "Встав за трибуну, он долго смотрел в аквариум, изучая каждого из подсудимых";
– наглядные иллюстрации – для той части публики, какая еще не до конца поняла, кого теперь следует именовать "лидером российской оппозиции", например, вот такого плана:
Для сравнения – а вот так участвовал в шествиях Борис Немцов:
Своего рода кульминацией операции "Наследник" стала попытка Яшина захватить руководство партии ПАРНАС в 2016 году. После того как она провалилась, ему пришлось расколоть ее и уйти из нее с частью своих сторонников.
Взаимопомощь "наследника" и "креативщиков"
Следует отметить, что ни указанные выше проекты сами по себе, ни участие в них Яшина не могут служить подтверждением наличия его особых отношений с "креативщиками". Всегда можно сослаться на особенности личного характера кандидата, на его персональные амбиции, в конечном счете – на его естественное право самому претендовать на лидерство в оппозиционном движении. А почему бы, собственно, нет? И даже в том случае, если выяснится, что "креативщики" действительно помогали и продолжают помогать именно этому молодому амбициозному человеку, в самом факте принятия этим лицом такой помощи, в том числе и от спецслужб, далеко не каждый увидит проблемы с моралью или криминалом: "Мол, видите, даже они начинают понимать и постепенно занимают позиции на нужной стороне баррикад".
О появлении указанных выше проблем можно говорить тогда, когда "молодой амбициозный лидер" не просто принимает помощь и поддержку "креативщиков", а сознательно возвращает им плату той же монетой – помогая и поддерживая их в их проектах и в их операциях. Имеются ли такие примеры? Судите сами.
Яшин заявил в суде, что появился на месте убийства "одним из первых", "чуть раньше полуночи". Но это неправда. Причем то, что это неправда, лучше всего знают сами оперативники, действительно появившиеся на месте убийства раньше других и на самом деле знающие, кто и когда после этого там оказался. Но поскольку они не стали опровергать лжесвидетельство Яшина, значит, оно им по какой-то причине было полезно.
Яшин неоднократно говорил о том, что встретился на мосту с Анной Дурицкой, обнимался с ней и даже якобы говорил с ней. Но "креативщики", создавшие эту легенду, знают, что это не соответствует действительности. И поскольку они не стали опровергать лжесвидетельство Яшина, значит, оно им нужно.
Первые сутки после убийства Немцова Яшин рассказывал ложную официальную версию про стрельбу из открытого окна остановившегося автомобиля. Хотя оперативники знали, что это неправда, но по какой-то причине им было выгодно, чтобы Яшин рассказывал именно эту версию.
Яшин утверждал, что автором версии про стрельбу из окна машины является Дурицкая. Хотя оперативники и "креативщики" знали, что это выдумка, но им было полезно и необходимо, что Яшин рассказывал именно эту историю. То, что это выдумка, теперь знаем и мы.
В интервью телеканалу ЗИК Яшин заявил, что, "как потом стало известно", после первых выстрелов Немцов "не погиб", а якобы "пытался подняться". Поскольку "потом" Яшин не говорил ни с Анной Дурицкой, ни с подозреваемыми в убийстве, то его источником стали либо ложные показания Дадаева, опубликованные в журнале "Нью Таймс" (Сделал три выстрела на расстоянии пяти метров, машина проехала, я отскакиваю... Машина проехала, я проскакивал, вижу, тот поднимается. Не подходил, как был, так и сделал еще три выстрела), либо же дезинформация оперативников, базирующаяся на этих ложных показаниях. В любом случае "оперативникам-креативщикам" поддержка и распространение этой ложной версии Яшиным были выгодны.
Выступая на заседании суда, Яшин заявил, что Борис Немцов не опасался московских политиков, а боялся только одного Кадырова. Это была откровенная ложь, поскольку Немцов неоднократно говорил: "Боюсь, что Путин меня убьет". Однако это лжесвидетельство Яшина было выгодно "креативщикам-оперативникам".
В докладе "Угроза нацинальной безопасности" Яшин назвал в качестве одного из лиц, возможно, причастных к убийству Бориса Немцова, генерала Виктора Золотова. Поскольку никаких открытых публикаций по этому поводу не было (за исключением аналогичной утечки через "Новую газету"), то источником этой информации могли быть только "креативщики-оперативники", информационно сопровождавшие операцию "Наследник". Если они совершили эту утечку через Яшина, то, значит, им это было выгодно.
Своим докладом "Угроза национальной безопасности", несколько необычным, мягко говоря, для российской оппозиции по содержанию, названию, стилю, Яшин выполнил весьма важную для ФСБ, схлестнувшейся во внутрирежимной схватке с Кадыровым и Золотовым, информационно-пропагандистскую задачу по перенаправлению общественного внимания и негодования именно в их адрес.
В последние полтора месяца, несмотря на многочисленные вопросы, заданные Яшину, а также неоднократные призывы к нему ответить на них от самых разных людей, включая и многих его самых искренних сторонников, Яшин молчит. Это говорит о том, что плотное сотрудничество с "креативщиками" для него было и остается ключевым не только два года тому назад, но и сегодня. Оно для него намного важнее, чем общественная и политическая поддержка со стороны тех, кто еще вчера был и даже сегодня хотел бы быть его сторонниками.
Таким образом, Яшин не только принимал и принимает поддержку со стороны оперативников-"креативщиков", но и оказывал и продолжает оказывать им важную для них помощь. Более того, сохранение и продолжение сотрудничества с "креативщиками" для него оказывается несопоставимо более значимым, чем его публичная деятельность и персональная репутация в глазах обычных российских граждан. Возможно, он лучше многих из нас понимает, где находится главный источник его политических успехов и благодаря чему они обеспечиваются.
Что мы узнали благодаря операции "Наследник"?
Операция "Наследник" оказывается весьма информативной как с точки зрения выяснения обстоятельств гибели Бориса Немцова, так и с точки зрения проявления важных структурных особенностей нынешнего российского политического режима.
Благодаря операции "Наследник" мы получили дополнительное представление о методах работы режима с некоторыми представителями российской оппозиции.
Благодаря операции "Наследник" мы узнали о первой операции прикрытия, распространенной, в частности, Яшиным и представителями силовиков в первые же сутки после гибели Бориса Немцова – о т.н. "рядовой чеченской версии".
Благодаря операции "Наследник" мы узнали, причем в первый же день после убийства, что в Бориса Немцова стреляли семь раз: "те 7 выстрелов, которые были произведены в Бориса". Затем, как известно, следствие изменило официальную версию, и в течение двух с лишним лет настаивало на том, что выстрелов было только шесть. Лишь совсем недавно расследование Мурзина подтвердило первоначальную информацию о числе произведенных выстрелов – их было семь.
Благодаря операции "Наследник" мы получили подтверждение о том, что так называемые "показания Дадаева", опубликованные журналом "Нью Таймс", являются фальшивкой. Мы не знаем пока еще, является ли сам Дадаев причастным к убийству Немцова, и если да, то в какой степени. Но мы точно знаем, что т.н. "царица доказательств", признательные показания Дадаева, обнародованные журналом "Нью Таймс", являются элементом официальной фальшивой версии убийства. Факт публикации этой утечки от "оперативников-креативщиков" без какого-либо критического сопровождения со стороны редакции журнала наводит на серьезные размышления.
Благодаря операции "Наследник" мы узнали о возможной причастности к убийству Бориса Немцова генерала Золотова, о жесточайшем конфликте внутри силовых кланов нынешнего режима, об участии некоторых лиц из российской оппозиции и некоторых оппозиционных СМИ на одной из сторон в этом конфликте.
Благодаря операции "Наследник" мы познакомились со второй официальной операцией прикрытия – "кадыровской чеченской версией", которую, как выяснилось, дружно, скоординированно и активно поддерживают как некоторые представители российской оппозиции и оппозиционных СМИ, так и часть российских спецслужб. Похоже, впервые столь тесное сотрудничество части российской оппозиции с частью российских спецслужб оказалось столь зримым и столь откровенным.
Благодаря операции "Наследник" мы получили некоторое представление о формирующемся в настоящее время политическом блоке, объединяющем интересы и ресурсы ФСБ и, как минимум, части сислибов, противостоящем как некоторым силовым органам, в частности Росгвардии, так и ряду других кланов нынешнего российского режима.
Благодаря операции "Наследник" мы уже получили немало важной и весьма полезной информации. При продолжении этой операции (а ее продолжение выглядит неизбежным), а также при осуществлении других подобных спецопераций в оппозиционной среде мы, несомненно, узнаем еще больше.
Источник: aillarionov / LiveJournal
