-3 Киев
Летом прошлого года Кремль отменил обязательное преподавание национальных языков в субъектах федерации. Школьники в Удмуртии, Татарстане, Башкирии и других 18 национальных республиках теперь изучают родной язык в том же объеме, что и иностранный.
Российская Федерация не является федерацией. Все ссылки на ее федеративное устройство, все разговоры о 21-й республике в ее составе – обычная ложь. Только наследство, доставшееся России от Советского Союза. То самое, от которого Кремль теперь пытается всеми силами избавиться. Возможно, не де-юре, но точно – де-факто.
Российский обыватель приучен говорить о коварстве большевиков, которые "подарили" Украине и другим национальным республикам собственную государственность. Мол, именно Ленин заложил те внутренние границы, по которым через 70 лет распадется Советский Союз. Хозяина мавзолея принято ругать за национальную политику и объявлять примером недальновидности.
На самом деле, все совсем наоборот.
Распад Российской империи сопровождался ростом национального самосознания окрестностей. Все потому, что профильная политика империи была дискриминационной. Например, с 1889 года мусульманин, получивший диплом юриста, мог вступить в коллегию адвокатов только после получения специального разрешения министра юстиции. В воинских частях доля шведов, немцев, финнов, латышей, эстонцев и армян не должна была превышать 20% от общего количества офицеров. В те же годы были установлены квоты для евреев в университетах. Русифицировались католические храмы Беларуси. Как следствие, когда имперский кляп ослаб – стали раздаваться те голоса, которые Санкт-Петербург раньше пытался заглушить.
Когда большевики начали с фрагментов восстанавливать империю – эта новая реальность дала о себе знать. Им пришлось воевать не только на классовом фронте – оказалось, что центральной власти противостоят еще и национальные идентичности. Те, которые восприняли крах Российской империи как возможность для создания национальных государств.
Ленин был вполне рациональный. Национальная политика большевиков была лишь попыткой выбить почву из-под ног у "национальных сепаратистов". Только попыткой сократить их базу поддержки. Мол, зачем вам национальная независимость, если Советский Союз готов предоставить все необходимое, включая с языком и культурой?
Большевики не создавали национальные республики. Они только согласились с их фактическим появлением на карте. Это был тот необходимый компромисс, который позволил им удержать расползание территорий. На смену унитарной империи пришла союзная. Пусть и чисто формально.
Впрочем, большевикам удалось только задержать историческую логику, но не отменить ее. 1991 год снова запустил процессы, которые в 20-е годы поставили на паузу. Клей пересох – и страна начала расползаться по швам. Формальные границы стали фактическими. Усыпленные идентичности начали просыпаться.
И Москва вынесла из этого урок.
Теперь Кремль последовательно выхолащивает из федеративной идеи всякий смысл. Отмена обязательного изучения родного языка в школах национальных республик выглядит как окончательное решение национального вопроса. Кремль вполне устроит, если все региональное разнообразие сойдет до фольклорных ансамблей, фестивалей национальной кухни и островков национального гетто.
Москва воспринимает это как предохранитель на пути к повторению сценария 1991 года. Если нет национальных идентичностей, то не будет и запроса на самостоятельную государственность. В своей внутренней политике Кремль повторяет все то, что пытается навязывать соседям во внешней. Любые разговоры о защите русскоязычности – это только шаг к поглощению.
Единственное, что защищает Украину от судьбы Удмуртии, – это ее суверенитет. Границы, армия и самосознание. Кому-то может показаться, что битва за идентичность уже выиграна. Но это не мешает Москве иметь другое мнение.
Источник: Павел Казарин / Facebook
Опубликовано с личного разрешения автора
