"Военная экономика" может означать конфискацию средств, экспроприацию ресурсов, блокирование импорта, кроме критического. Элитам нужно быть аккуратнее со своими желаниями

Жить в два раза хуже. Перейти на "рельсы военной экономики". Запретить импорт смартфонов.

Спойлер – критиковать министра финансов Марченко не буду.

Глава нашего Минфина на недавней медийной встрече в приблизительной передаче его слов заявил:

• проблемы с внешней помощью могут привести к падению жизни украинцев в несколько раз;
• модель военной экономики – это путь самоограничений;
• все самое худшее может начаться в 2025 году.

Я часто критикую позиции Марченко как министра.

В первую очередь за то, что он не провел реструктуризацию и списание части госдолга во время войны. В следующем году у нас – более 1 трлн грн платежей по госдолгу, что сопоставимо с бюджетом ВСУ.

До 2022 года я критиковал Марченко за покупку ВВП-варрантов, особенно в декабре 2021 года накануне войны. Это вообще за гранью добра и зла. Критиковал за рестрикционную по сути (а не по форме) бюджетную политику во время пандемии. (Рестрикционная по сути, а не по форме – это когда во время кризиса у вас плановый дефицит бюджета, но расходная часть хронически не выполняется и дефицит по факту – меньше. То есть не выполняется ряд программ по стимулированию экономики в период кризиса).

Но сейчас Марченко озвучил во многом правильные тезисы, более того, я об этом же говорил намного раньше.

Начнем с нынешней модели развития. В своих статьях я называл ее простой, как изделие ЛМ – лом металлический. Получаем международную помощь, за эти деньги покупаем импортные товары, облагаем их налогами на таможне (НДС + пошлины). За счет этих налогов платим зарплаты бюджетникам и военным. Снимаем с этих зарплат новые налоги и сборы (подоходный, ЕСВ, военный сбор). Вновь наполняем бюджет, на этот раз еще и местные бюджеты, плюс пенсионный фонд. Платим пенсии, запускаем внутренний спрос на товары (преимущественно импортные) и услуги, вновь собираем налоги.

По сути это своеобразная циркуляционная экономика, где исходным топливом является внешняя финансовая помощь, а базой налогообложения – потребление и государственная зарплата. Причем внешняя помощь в этой модели облагается многажды. Марченко говорит об этом не так подробно, но своими словами.

Кроме того, я также неоднократно говорил о том, что внешняя помощь обеспечивает населению в Украине уровень жизни примерно в два раза выше объективно возможного в условиях этой войны. Именно десятки миллиардов долларов и евро стали причиной "чуда макростабильности" во время войны, а вовсе не какие-то там таланты наших чиновников в правительстве или НБУ.

И Марченко также говорит о риске проседания уровня жизни "в несколько раз" в случае, если помощи не будет.

Далее. Министр заявил о том, что импорт дорогих iPhone и автомобилей в условиях перехода на модель "военной экономики" придется остановить. Это вызвало максимальное количество критических стрел в его адрес.

Но тут я опять возвращусь к своим статьям. Я много раз писал о том, что, рассуждая в дорогих киевских ресторанах о том, "почему Украина до сих пор не перешла на модель военной экономики", наши политические элиты забывают, что в таком случае вполне возможно наступление следующих событий:

1. Конфискация "больших депозитов" физических лиц в банках. Например, в размере более 1 млн грн. И направление их в фонд обороны страны.
   Кстати, "большие депозиты" конфисковывали, например, в некоторых кипрских банках в период кризиса 2008 года (если не ошибаюсь, в размере более 250 тыс. евро). И это был просто кризис, а не война. В США во время Великой Депрессии принудительно "выкупили" у бизнеса и населения золото по заниженному курсу.
2. Экспроприация (даже не национализация, то есть без выплаты компенсаций владельцам) природных ресурсов: ГОКов с железной и марганцевой рудой, нефтяных и газовых скважин, месторождений лития, графита. С направлением доходов от этих ресурсов в фонд обороны.
3. Экспроприация стратегических отраслей экономики – в первую очередь энергетики и систем связи.
4. Введение государственной монополии на экспорт аграрных ресурсов (внутренний выкуп зерна государством и экспорт уже от имени государства с направлением маржи в фонд обороны, а не частный карман).
5. Ну и блокирование всего импорта, кроме критического. Каждый доллар – на оборону. Это и есть та самая "военная экономика". Так что нашим элитам нужно быть аккуратнее со своими "желаниями": иногда им свойственно осуществляться.

И в завершение о факторе 2025 года.

Глава бюджетного комитета Рады Роксолана Пидласа недавно заявила: уже в январе 2024-го в Украине могут начаться проблемы с соцвыплатами, если не придет внешняя помощь.

Уже тогда я написал, что это преувеличение. У нас есть 39 млрд валютных резервов НБУ. Примерно 30 млрд из них можно потратить на покрытие дефицита бюджета.

Да, нарушим целевой признак использования, да, снизим их до критической черты, но такое уже было в 2015 году, когда резервы НБУ упали до $7 млрд. Механизмы, как доллар из резервов НБУ влить в виде гривны в доходы Минфина, существуют, и они несложные.

Кроме того, НБУ может напечатать до 400 млрд грн дополнительной эмиссии без критических последствий для экономики. Да, инфляция подскочит до 20%, но тут не до жиру. Итого, имеем до $40 млрд внутренних резервов, примерно столько же, сколько нам и обещали дать наши партнеры в следующем году.

За скобками остается военная помощь. 

Но продержаться в 2024 году можно.

А вот 2025-й мы в таком формате действительно встречаем с голой жопой и высокой инфляцией. И без резервов, то есть с глубоко девальвируемой гривной. Это критический сценарий, если внешней помощи не будет или она резко снизится по сумме.

Так что на этот раз Марченко говорил примерно о том же, о чем я писал все эти месяцы. Так что критиковать его в этом конкретном случае как бы не за что. Для меня объективность – превыше всего. Прошу не искать в этом посте скрытых смыслов и конспирологии.

Источник: Алексей Кущ / Facebook