0 Киев
Утро 22 июня… 9 марта 2020 года.
Последние события на рынке нефти говорят о том, что "длинные праздники" для россиян закончились досрочно. После нескольких лет стабильности мы снова увидим доллар по 80 рублей, двухзначные цифры ключевой ставки ЦБ, паническую трату резервов, рассказы Путина о том, как хорошо за один доллар получать больше рублей, а Силуанова – что и при нефти в $20/баррель страна продержится еще столько-то лет. Будет весело и интересно, но я хотел бы обратить внимание на несколько иной аспект происшедшего на выходных.
В пятницу стало ясно, что Россия выходит из сделки ОПЕК+, заключенной еще в конце 2016 года. Рынки не вполне верили в такое решение, хотя оно и имело определенные основания, но выглядело довольно рискованно, особенно на падающем тренде. Однако в Кремле сидят решительные люди, и они пошли ва-банк. Рынки отреагировали падением, но, замечу, не слишком существенным. Вечером 6 марта за три часа после объявления о прекращении сделки цены на Brent снизились на $2,1/баррель, или на 4,5%. Катастрофа случилась позже, когда в воскресенье Саудовская Аравия сообщила, что в качестве ответной меры снижает цены на $6–8/баррель при поставках своей нефти на различные рынки Европы и Азии. На торгах в Японии в понедельник стоимость наиболее торгуемых марок снизилась более чем на четверть.
Иначе говоря, то, что произошло, стало явлением, уникальным для путинской России. Впервые в мире нашлась страна, которая жестко и открыто ответила на действия Москвы. Саудовская Аравия – не Европа, пытавшаяся по-доброму убедить Кремль, что не нужно воевать в Грузии и в Украине. И даже не Турция, которая готова пострелять по российским марионеткам, чтобы потом ее президент поехал в Москву и привез оттуда "мир для нашего поколения". В данном случае мы имеем дело со страной, которая понимает, какой силой обладает, и которая готова ее использовать. Сила эта не исчисляется дивизиями и боеголовками, но способна нанести России больший ущерб, чем любой ее военный противник.
На протяжении многих лет мы слышали, что "саудовский заговор" чуть ли не разрушил советскую экономику. Сейчас никакой закулисной интриги нет – есть честное объявление войны на наиболее чувствительном для Кремля фронте. Это даже не газовый рынок, где есть долгосрочные контракты. Это удар в самое слабое место и в самый неподходящий момент.
Останутся ли цены на уровне $35/баррель или можно надеяться на выравнивание ситуации? На мой взгляд, сегодня Эр-Рияд начал масштабную операцию "по принуждению Москвы к миру" на фронтах нефтяного противостояния. У Кремля есть выбор: либо продолжать утверждать, что ему все нипочем, российскую стабильность не могут нарушить никакие шейхи, а суверенитет важнее пенсий; либо в относительно короткой перспективе вернуться за стол переговоров и подписать новое соглашение, "самоограничившись" в добыче не то что на 500 тыс., а на 1–1,5 млн баррелей в день. Замечу, Россия почти открыто нарушала условия предшествующей сделки на протяжении последних полутора лет, а чиновники и эксперты говорили, что само по себе это соглашение выгодно, так как объемы добычи в 2020-е годы в стране будут сами по себе сокращаться по вполне объективным причинам. Так что передоговориться стоило бы, пусть даже на менее выгодных условиях.
Однако я бы не переоценивал такой вариант развития событий. Российское руководство не признает ошибок и не раскаивается в содеянном. Оно сначала ввязывается в сомнительные авантюры, а потом постепенно превращает отклонения от нормального положения вещей в "новую нормальность". Я буду рад ошибиться, но мне кажется, что сейчас Кремль сталкивается в несколько иной ситуацией. "Новая нормальность" при ценах на нефть в $30/баррель и последовательной политике Саудовской Аравии по целенаправленному выдавливанию России с ее экспортных рынков – это высокая инфляция, крах потребительского кредитования и завязанных на него секторов экономики, обесценение пенсий и пособий, бюджетный дефицит и эмиссия. Это экономическая война, которую Кремль считал "легкой прогулкой", но которая может обернуться катастрофическим поражением.
В общем, думаю, пора сворачивать обсуждения того, что происходило незадолго до и вскоре после 22 июня 1941 года. То, что случилось 9 марта 2020-го, ближе, интереснее и не менее драматично…
Источник: "Эхо Москвы"
Опубликовано с личного разрешения автора
