+10 Киев
– Среди всех руководителей таможни, как вы считаете, кто был наименее коррумпированным, наиболее вменяемым и хотя бы приблизительно на своем месте?
– Ну, я скажу так, я стал директором департамента в 2008 году. То есть до этого я занимал меньшие должности, начиная с инспектора, поэтому мне тяжело судить о тех руководителях, которые были до 2008 года, а по слухам судить бы не хотелось…
Не затрагивая то, что происходило до 2008 года, я думаю, что вашему вопросу наиболее соответствует Валерий Иванович Хорошковский. Хотя он тоже не был таможенником, но очень быстро разбирался в сути вопроса и жестко администрировал, контролировал выполнение поставленных задач. Причем задачи, которые нам казались невыполнимыми, мы выполняли, и до сих пор с ними таможня работает.
– Сегодня очень много обсуждается вопрос появления "офиса контрабанды", или "теневого офиса контрабанды". Вы можете объяснить простым, доступным языком, что такое "офис контрабанды"?
– Да. Название "офис контрабанды" сейчас очень часто звучит, я не думаю, что он выглядит как отдельно стоящее здание с функционерами в нем, я думаю, что это построенная система ручного управления таможней и процессами внутри таможни. Целью которого является уменьшение платежей в бюджет и перенаправление денег в карманы чиновников и т.д. Те процессы, которые происходят сейчас на таможне, наталкивают на мысль, что, наверное, все-таки подобные схемы сейчас активно строятся.
– По сути, это – воровство.
– Ну конечно!
– После увольнения Макса Нефьодова, после вашего увольнения на таможне начали происходить какие-то события. Можно ли выделить точечно, что сейчас происходит, какие изменения?
– Я бы сказал, что одно из основных – это кадровая революция. Я хочу сказать по своему опыту, что когда я приносил кандидатуры министру финансов, он очень часто задавал мне вопросы, что у меня тут такой-то кандидат, есть по нему такие и такие вопросы, что он работал с тем-то и тем-то, за ним есть какой-то шлейф.
Эти кандидатуры, поданные мною, висели в Минфине месяц, два, три и так и не были согласованы. А новым руководством эти "подання" были отозваны. В то же время сейчас мы видим, что министр финансов заявляет, что его не интересует бэкграунд этих кандидатур, которые он согласовал якобы технически, и будет смотреть, как они будут работать. Что поменялось, в чем разница? Почему такой разный подход?
– Правильно ли я понимаю, что те люди, которые согласовываются сейчас, их репутация, мягко говоря, далека от безупречной?
– Министр открыто заявляет о том, что он технически согласовывает предложения на руководителя таможенной службы, а их история его не интересует. Получается, что в то время, когда я работал и мы не занимались с руководителями таможен, всех, кого я подавал на руководителей таможен и их назначали – у нас с ними, со всеми, был откровенный разговор – спросите у них, что мы ничего не собираем, что мы не носим никакие сумки наверх, мы работаем так, как положено по закону.
Получается, что такая работа была кому-то невыгодной, всю команду нужно было отодвинуть, может быть, даже уволить, чтобы завести новых людей. Которые будут делать так, как будет нужно. Я думаю, что не составляет труда поинтересоваться у бизнеса, какие сейчас условия работы на таможне, сколько стоит перетащить фуру через западную границу, сколько стоит перетащить контейнер через Одесский порт, понятно, неофициальных платежей, конечно же. И все станет на свои места.
Я приведу один пример. Мне недавно показали смс-ку с тарифами на перемещение контейнера с турецким или китайским товаром через Одессу. В зависимости от вида товара за контейнер нужно уплатить 100–200–500 долларов. За эти деньги через границу можно перевезти, уплатив минимальные платежи в бюджет, какой угодно товар.
Западная граница: мы регулярно видим информацию о задержании разного товара, который перемещается через границу – Львов, Волынь…. О чем это говорит? Это же не может быть, чтобы такие действия происходили внезапно, неорганизованно. Судя по всему, поскольку не было таких явлений при Нефьодове, не было таких явлений при мне, судя по всему, смена состава была целью для того, чтобы создать возможность построить такую схему.
Видит ли это министр финансов, понимает ли премьер-министр, что происходит? Должны бы видеть и понимать, и другие контролирующие органы должны бы видеть это и понимать.
– Правда ли, что Геннадий Романенко, который является кумом одиозного Игоря Калетника, и Игорь Резник, который является кумом помощника Александра Грановского... Именно Романенко и Резника называют сейчас главными конструкторами и идеологами теневого "офиса контрабанды", который выстраивается сейчас в Украине?
– Не имеет значение, кто кому кум. Дело в другом, сейчас нынешнее руководство таможенной службы очень активно действует в направлении развала той таможенной системы, которая была до сих пор, и построением коррумпированной вертикали.
И все, что сейчас происходит, очень напоминает ситуацию с построением системы конвертационных центров при Януковиче, все и все видели тогда и молчали, ровно так же и сейчас – все это видят! Это видят и таможенники – спросите любого таможенника – это видит бизнес, он чувствует это на своей шкуре!
Поэтому, почему это происходит, почему все видят и молчат – я не знаю, нужно спросить у министра финансов, у премьер-министра, может быть, у правоохранительных органов, у руководства государства: почему никто не реагирует на происходящее?!
– Сколько воруют на таможне сегодня?
– По разным оценкам, бюджет теряет на таможне от 1 до 3 млрд долларов в год. Это 250 млн долларов в месяц! Это миллионы, десятки миллионов бюджет теряет, а кто-то зарабатывает их каждый день, каждую минуту.
Вот задайте себе этот вопрос, вы бы хотели потерять такую возможность? Ответ очевиден! Никто не хочет такую возможность терять! Мы с вами разговариваем здесь, а за это время кто-то положил в карман миллион долларов или пять! Это реальные суммы, это реальные вещи, это происходит постоянно и каждый день.
Мы попытались эти деньги перенаправить в бюджет, в какой-то мере у нас это получилось, и где мы сейчас? У нас отбирают должности, нас увольняют, нас не пускают на работу. А те, кто выстраивает схемы и вертикаль – у них все хорошо, они получают продвижение по службе, зарабатывают деньги – и всех все устраивает!
Спрашивается, где справедливость? Кому нужна та правильная таможня, которая будет работать на государство?!
– Как сильно правоохранительные органы погрязли в коррупции на таможне? Например, Служба безопасности Украины? Мне рассказывали очень влиятельные люди, что без СБУ на таможне не делается ничего, это правда?
– Правоохранительные органы, в том числе СБУ, имеют специфические функции, предоставленные законом, и потому, конечно, всегда они плотно взаимодействовали с таможней. В рамках и контроля грузов, которые перемещаются, в расследованиях каких-то преступлений таможня всегда предоставляла и предоставляет по запросу все необходимые документы, которые были основанием для пропуска тех или иных товаров на территорию Украины.
Отрицать влияние правоохранительных органов на все эти процессы, которые происходили на таможне, – просто невозможно. Они имеют права, которые гораздо шире, чем таможенники. Таможня не есть правоохранительным органом, и всегда можно заставить руководителя таможни либо руководителя подразделения посадить на крючок и манипулировать, заставить делать то, что нужно.
– То есть СБУ влияет на работу таможни?
– Конечно!
– Владимир Зеленский становится президентом. СБУ продолжает контролировать контрабанду?
– Думаю, что ситуация тогда изменилась, мы не видели каких-то ярких сообщений о нарушениях, задержаниях. Могу рассказать о своем опыте, когда я был руководителем таможни, у меня было очень плотное взаимодействие с сотрудниками Службы безопасности Украины, они нам и в направлении контроля таможенной стоимости товара, в разных направлениях помогали. Я реально ощущал поддержку со стороны службы.
– Мы же говорим о том, что сейчас создается "офис контрабанды" и это видно невооруженным взглядом. Что тогда изменилось за последние несколько месяцев? Не может же создаваться "офис контрабанды" в стране, при этом СБУ не в курсе? Что-то поменялось?
– Не может, конечно, не может. Если происходят такие движения в стране, как строительство "офиса контрабанды", схем на таможне, я думаю, что все правоохранительные органы, в том числе и Служба безопасности, об этом знают или должны знать. Они не могут об этом не знать!
– Что изменилось?
– Нужно спросить у них, спросите!
Источник: Vlad Sydorenko / Facebook
Полную версию интервью Игоря Муратова смотрите по ссылке.
