"Нравится прокуроров обижать? Тогда получай!". В Оболонском суде Киева избили бойцов "Торнадо" G

9 августа все прилегающие к Оболонскому районному суду Киева улицы были плотно оцеплены Национальной гвардией и полицией. Перед линией ограждения собрались сотни активистов и десятки журналистов с телекамерами. В этот день в суде было назначено очередное закрытое заседание по делу расформированной добровольческой спецроты МВД "Торнадо". Из 12 подследственных в суд доставили девятерых. Трое бойцов – командир роты Руслан Онищенко (позывной Фриман), Даниил Ляшук (Моджахед) и Юрий Шевченко (Рэм) – остались в Лукьяновском СИЗО. Онищенко и Ляшуку запретили участвовать в двух судебных заседаниях из-за вызывающего поведения, Шевченко несколько недель назад сломал ногу.

В этот день в суде были отменены все заседания, кроме "Торнадо". Причина: неделю назад, 2 августа, перед зданием Оболонского суда произошли столкновения между правоохранителями и активистами, поддерживающими спецроту. Сами торнадовцы отказались покидать бокс для подследственных (аквариум), требуя частично открыть судебные заседания, которые больше года проходят в закрытом режиме.

Во время общения с журналистами адвокат "Торнадо" заявил, что еле пробрался на несколько минут к подследственным, которых только что избили прямо в здании суда. Издание "ГОРДОН" связалось со всеми девятью бойцами, находившимися в тот день в суде. Торнадовцы подтвердили слова адвоката и прислали фотографии побоев.

По словам бойцов, их по одному заводили в помещение на нижнем этаже Оболонского суда, где находились от 15 до 20 человек в балаклавах и в черной форме без шевронов. Каждого торнадовца силой заставили раздеться догола, после в грубой форме осмотрели им рот и задний проход, избили берцами и дубинками, затем подняли на пятый этаж в зал заседаний, где продержали в аквариуме несколько часов с руками за спиной и в туго натянутых наручниках. Жестче всех, по словам задержанных, избивали заместителя командира роты Николая Цукура: его, единственного из всех, целенаправленно били по голове, пока он не потерял сознание.

"ГОРДОН" обратился в Оболонский суд с просьбой прокомментировать произошедшее. "Никаких заявлений об избиении от обвиняемых в суд не поступало, – заявила пресс-секретарь Инна Свинаренко. – Ни одного. Никто из работников суда не видел факта избиения. Оболонский районный суд считает, что адвокат подобными заявлениями использует непроцессуальный способ защиты своих подзащитных. Неизвестных в черных формах и балаклавах мы не видели. Если подследственные предоставят фото и видеодоказательства избиения, оформят должным образом заявления, суд это рассмотрит. Но я подчеркиваю: ни одного заявления от них не поступало".

Накинулись шесть–семь человек, били в печень, почки, поясницу. Я сцепил руки перед грудью, получил несколько ударов по затылку

Николай ЦУКУР, позывной Охотник, заместитель командира "Торнадо", 37 лет. Задержан 10 марта 2016 года. Фото: УНИАН

– Оболонский суд лжет. После избиения, когда нас подняли на пятый этаж в зал заседаний, я в тетрадку записывал точное время, когда требовал "скорой" и адвоката. Специально фиксировал эти данные, боялся опять потерять сознание и забыть подробности.

В зале суда висели мониторы, работала видеокамера, в аквариум, где мы находились, был проведен микрофон. Я встал под микрофон и видеокамеру так, чтобы меня было слышно и видно, и громко говорил: "Требую вызвать "скорую" и адвоката". Пусть Оболонский суд выложит это видео, как и свое первое "кино" о нас. (Несколько недель назад Оболонский районный суд на своем официальном сайте обнародовал видео с закрытого заседания по делу "Торнадо" от 19 июля 2016 года, указав, что "обвиняемые нарушили порядок судебного заседания путем обливания прокуроров и других участников процесса жидкостью бурого цвета, высказыванием угроз, которые содержат ненормативную лексику". – "ГОРДОН").

9 августа утром нас по одному завели в первую металлическую дверь на нижнем этаже суда. Двое неизвестных в масках сразу потащили меня в дальний бокс. Хотя по инструкции, конвою, который доставляет нас из СИЗО в суд, запрещено передавать подследственных посторонним лицам.

В дальнем боксе были человек 15-20 в черных балаклавах и двое в медицинских масках. Я потребовал адвоката и видеофиксации. Получил первый удар. Мне приказали раздеться. Я отказался. Получил второй удар, ну и пошло-поехало. Накинулись шесть-семь человек, били в печень, почки, поясницу, начали стягивать одежду. Я сцепил руки в замке перед грудью, получил несколько ударов по затылку. Расцепил руки только после того, как мне наступили берцем, скажем аккуратно, на яйца. Стянули футболку, как оказался голым, уже не помню – после очередного удара по голове потерял сознание.

Очнулся, поднялся, стоял раздетым. Мне приказали несколько раз присесть и после встать на колени. Я отказался. Начали бить сзади по ногам. Самый крупный мужик в балаклаве запрыгнул мне на плечи, пытался придавить весом, я подкосился на одно колено. Последовала серия ударов.

Внезапно человек в медицинской маске приказал всем остановиться. Думаю, испугался: у меня пошли гной и кровь из старой раны, которую не успел залечить до ареста. Доктор сказал: "Ладно, задницу обследовать не буду. Быстро поднимайте его наверх". Приказали одеться. Я опять отказался, сказал, что пойду голяком. Получил удар, силой напялили на меня одежду, понесли с заломанными назад руками верх по лестнице. По ходу еще пару раз дали по голове полицейской дубинкой, я опять потерял сознание. Очнулся уже перед залом суда на пятом этаже. Кинули в аквариум, не снимая наручников.

Николай Цукур: "Внезапно человек в медицинской маске приказал всем остановиться. Думаю, испугался: у меня пошли гной и кровь из старой раны, которую не успел залечить до ареста"

Борис ГУЛЬЧУК, позывной Бизон, рядовой, 23 года. Задержан 17 июня 2015 года

– Когда завели в здание суда, конвой вдруг спросил, нужно ли мне в туалет. Я удивился: последние 14 месяцев никогда такого не спрашивали, сразу в специальный бокс отправляли, где мы ждали начала заседания. В этом боксе и туалет есть, и покурить можно. Ну, я согласился, вышел из туалета, а конвоир мне сказал: "Не в обиду, теперь иди туда".

Теперь понимаю, за что конвоир извинялся. У нас с конвоем ровные отношения. Уже после избиения, когда нас возвращали в СИЗО, я спросил: "Хлопцы, что это за цирк был? Не могли предупредить?". Конвой ответил: "Мы сами не знаем. Начальство запретило что-то говорить".

"Иди туда" – это в помещение с зелеными стенами, серым линолеумом. Там было много людей в черных масках, пару почему-то в белых перчатках. Сказали: "Если сам не разденешься, поможем". Я ответил: "Ну, попробуйте". Навалились шестеро или семеро, заломали руки, насильно стянули одежду. Те, что в перчатках, влезли во все дыры, типа не спрятал ли я что-то запрещенное.

Периодически наносили удары, в основном били берцами по ногам. Плюс коленом в печень и по ребрам. Я их спрашивал: "Зачем?". Они: "Нравится прокуроров обижать? Тогда получай!". Ну, там маты были, еще бред какой-то. Потом на пятый этаж подняли, но я сам шел, меня, как других ребят, не тащили. В аквариум последним зашел, уже все побратимы сидели. Цукур совсем хреново выглядел.

Думаю, военная прокуратура и ГПУ мстят, чтобы мы шум не поднимали и уменьшили давление до следующего суда.

Борис Гульчук: Конвой вдруг спросил, нужно ли мне в туалет. Я удивился: последние 14 месяцев никогда такого не спрашивали. Я согласился, вышел из туалета, а конвоир мне сказал: "Не в обиду, теперь иди туда"

Андрей ДЕМЧУК, позывной Вольф, заместитель командира группы, 28 лет. Задержан 17 июня 2015 года

– Насторожило, что нас из СИЗО не одним автобусом везли, как раньше, а разделили на два автозака. Потом конвой зачем-то спросил: "Нужно в туалет?". В комнате человек 15-20 в черных балаклавах, стояли плечом к плечу. Сказали раздеться. Я снял футболку. Они сказали, догола раздеться. Раньше, если нас шмонали, всегда под видеофиксацию. Я стал требовать адвоката.

На меня накинулись, скрутили, схватили за шею, я дергался, стали бить. Схватили за чуб, кричали: "Ну что, майданутый, нравится?! Задрали вы нас, добровольцы!". Самые жесткие удары были по ногам, сзади и спереди, били палкой. Потом заломали за спину руки и в наручниках наверх потащили. Там уже другие торнадовцы сидели. Сначала мы злые очень были, а после даже шутить стали. В зале суда, перед аквариумом, стол адвокатов же находится, на нем ничего не было, кроме синей папки с надписью золотыми буквами "Генеральна прокуратура України". Вот мы и шутили: какой прозрачный намек.

Зачем били? Думаю, прокуратура хочет запугать. Ну так передайте ей – не выйдет. И с видео, которое они смонтировали с наших закрытых заседаний, не выйдет. Мы год вели себя тихо в суде, а как допрос "потерпевших" начался...

Чтоб вы понимали: я до войны программистом был, на факультете кибернетики в киевском университете Шевченко учился, ни разу в жизни бумажку на улице не выкинул, только в урну. А тут 14 месяцев подряд нам шьют "изнасилование", "мародерство"! И то, что мы прокуроров облили зеленкой и мочой, – ноль в сравнении с враньем обвинения.

Андрей Демчук: Зачем били? Думаю, прокуратура хочет запугать. Ну так передайте Луценко и Матиосу – не выйдет

Анатолий ПЛАМАДЯЛА, позывной Сэм, командир группы, 33 года. Задержан 13 апреля 2016 года. На фото Пламадяла с женой Еленой – бывшим медиком роты "Торнадо"

– Сколько было? Человек 15-20. Били берцами по голеням, пробивали печень, заламывали и били кулаком по шее, орали: "Мы вас научим мальчиков любить!". Я хрипел: "Посмотри дело, у нас нет статей изнасилований".

Потом в зал судебных заседаний поволокли. В СИЗО врач сказал: "Это покраснение, зафиксировать не могу, синяков явных нет". Да что с него взять? Меня когда в апреле задерживали, сломали ребра, уши и нос, так этот медик из СИЗО пришел, осмотрел и прописал: "Холод, голод и покой".

Сейчас не очень себя чувствую, постоянно голова кружится. Когда в ту комнату впихнули, я сообразил: на провокацию вестись нельзя, хотят, чтобы я сам на них набросился, а потом заснять, смонтировать видео и выложить в интернет.

Анатолий Пламадяла: В СИЗО врач сказал: "Это покраснение, зафиксировать не могу, синяков явных нет"

Никита КУСТ, позывной Куст, помощник по тактической и огневой подготовке, 21 год. Задержан 17 июня 2015 года

– Всегда, когда конвой доставлял в суд, нас шмонали под видеофиксацию. Впервые этого не было, сразу повели в другой конец коридора, впихнули в какую-то комнату с клеткой. Там больше 10 мужиков было, все в черной форме и балаклавах, двое – в медицинских перчатках и марлевых повязках. Я говорю: "Где видеофиксация и адвокат?". Мне: "Х…й тебе, а не адвоката!".

Силой раздели, заломали руки. Три удара берцем в ногу получил, потом дубинкой в голень, двумя ладошками одновременно по ушам – оглушили и чем-то тяжелым по лопатке бахнули. Затянули на максимум наручники, подняли на пятый этаж.

Там уже Ахиллес сидел. И Охотник (позывной Цукура. – "ГОРДОН") был белый, как мел. У всех руки за спиной в наручниках. Кисти и пальцы опухли, начали неметь. Конвоир нам говорил: "Имею право держать вас в наручниках два с половиной часа". За две минуты до прихода адвоката сам предложил снять наручники. Мы отказались: "Только в присутствии адвоката", но его ненадолго впустили и сразу выпихнули.

Когда в СИЗО вернули, фельдшер ко мне пришел, осмотрел побои, написал "покраснение" и свалил. Сейчас нормально себя чувствую, но ноги болят.

Никита Куст: Силой раздели, заломали руки. Три удара берцем в ногу получил, потом дубинкой в голень, двумя ладошками одновременно по ушам – оглушили и чем-то тяжелым по лопатке бахнули

Роман ИВАШ, позывной Медленный, 28 лет. Задержан 17 июня 2015 года

– Не знаю, как рассказывать. Били. Сильно. Накинулись, заломали руки, насильно раздели, осмотрели. Я сопротивлялся, они ударяли по ногам, коленям, рукам. Потом наверх волокли, потому что у меня одна нога уже не работала. Тащили двое.

Наверху в аквариуме уже пятеро наших побитых было – Цукур, Куст, Холод, Свиридовский, Пламадяла. Я все время на Цукура смотрел, ему совсем плохо было, пару раз отключался, говорил, что дико голова болит.

В СИЗО нас где-то в обед вернули. Мы сначала отказывались в камеры идти, требовали вызвать "скорую". Потом местный врач пришел, осмотрел, снял побои, пощупал мою ногу, сказал: "Если нет явных следов, значит, и перелома тоже нет".

Сейчас нормально себя чувствую, только руки-ноги болят. Думаю, специально нас били, чтобы спровоцировать на ответную драку, типа, "Торнадо" сами сорвали очередной суд.

Роман Иваш: Я сопротивлялся, они ударяли по ногам, коленям, рукам. Потом наверх волокли, потому что у меня одна нога уже не работала

Никита СВИРИДОВСКИЙ, позывной Слон, 22 года. Задержан 17 июня 2015 года

– Меня в то помещение еще ни разу не заводили, хотя уже 14 месяцев на суды доставляют.

Там три комнаты соединены были, в последней – большая клетка. Туда и впихнули.

Скомандовали раздеваться. Там два вроде как доктора были, в перчатках и марлевой повязке, они команды людям в балаклавах отдавали. Ну, осматривали рот, задний проход... Не хочу говорить.

Я сам оделся. Побили, но, думаю, в сравнении с другими ребятами, мне повезло.

Зачем все это было? Не знаю. Психологическое давление, наверное, чтобы сломать нас и показать собственное превосходство. Я в зале суда еще странную папку запомнил с надписью "Генеральна прокуратура України". Она на столе перед нами лежала.

Никита Свиридовский: Зачем все это было? Не знаю. Психологическое давление, наверное, чтобы сломать нас и показать собственное превосходство

Максим ГЛЕБОВ, позывной Ахиллес, заместитель командира по боевой подготовке, 35 лет. Задержан 17 июня 2015 года

– Это новая комната была, никогда в ней не был. Конвой передал нас каким-то здоровым мужикам в балаклавах. Сколько их было, не успел сосчитать. Меня сразу после Цукура "приняли".

Забрали воду, личные вещи, спросили: "Сам разденешься или помочь?". Я отказался, насильно раздели. Потребовали снять с шеи крестик, я отказался, они его сорвали. Палец в задницу засовывали, какую-то херню несли все время.

Били в затылок кулаком, по мышцам трапеции, по ногам. Я сам оделся, когда по ступенькам поднимали, заехали мне в челюсть.

На столе адвоката синяя папка лежала, зачем-то к нам повернутая, с надписью "Генеральна прокуратура". Мы орали, требовали адвоката, его на пару минут пустили, потом выгнали. Цукур терял сознание, мы требовали "скорую", требовали, чтоб Коле вернули таблетки от сердца и давления. "Скорую" так и не дождались, хотя она стояла недалеко от здания суда.

Думаю, нас избили, чтобы морально унизить и психологически сломать. Когда нас в СИЗО вернули, мы администрацию вызвали, написали заявление, медик снял побои. Ждем, что будет дальше.

Максим Глебов: Когда нас в СИЗО вернули, мы администрацию вызвали, написали заявление, медик снял побои. Ждем, что будет дальше

Илья ХОЛОД, позывной Холод, 26 лет. Задержан 10 марта 2016 года

– Я теперь в голове все детали прокручиваю. Впервые вывозили из СИЗО на двух автозаках. Сказали, что якобы автобус сломался. Вообще, все было впервые, не так, как всегда. Обычно в суде нас в полуподвале в боксе собирали, мы около часа ждали суда, говорили, курили. В этот раз все очень быстро было: быстро из СИЗО доставили, быстро в суд завели, быстро избили, быстро наверх подняли.

Как били? Меня четыре человека схватили, раздели. Я в рубашке был, они расстегнули все пуговицы, кроме трех: "Может, дальше сам и по-хорошему?". Я их послал, посыпались удары, но по голове не били. Те, что в медицинских перчатках были, не просто анальное отверстие осмотрели, а навалились и заставляли силой 10 раз присесть. Зачем это надо было? Унизить нас, деморализовать.

В зале суда на пустом столе только папка лежала, на ней написано было "Генеральна прокуратура України". Такой папки не могло быть у наших адвокатов. Генпрокуратура не могла не знать, что наше избиение просочится в СМИ. Но им все равно, понимаете? Им точно так же все равно, что дело против нас насквозь шито белыми нитками.