В Непал за счастьем

"Хочешь в Непал?" – написал Кирилл мне в Facebook.

А почему бы и нет?! Я всегда мечтал увидеть Аннапурну и Эверест.

Вскоре билеты были куплены. До вылета оставалось пару месяцев. Времени оказалось слишком мало, чтобы узнать все об этой стране – какие-то крохи информации. В Непале практически нет кладбищ и железных дорог. Непал – это одна из немногих стран Азии, в которой отменили смертную казнь, признали однополые браки и выбрали президентом женщину – госпожу Бадью Деви Бхандари. Совсем недавно это была единственная в мире теократия с коммунистическим правительством. А еще непальцы утверждают, что они очень счастливы.

В мировом индексе счастья украинцы толкутся где-то в хвосте. Правда, сами того не замечая, за последнее десятилетие мы поднялись с 174 на 92 место в этом рейтинге. Но непальцы все равно впереди – на 50 месте. То есть от нас до них приблизительно столько же, сколько от них – до самых больших "счастливчиков" нашей планеты: костариканцев, вьетнамцев, колумбийцев, ямайцев и индонезийцев.

Причины экстремально высокого положения в рейтинге колумбийцев и ямайцев я еще мог как-то себе объяснить злоупотреблением всякими излишествами. Но с остальными лидерами индекса эта теория не срабатывала. Более того: высокоразвитые страны североатлантической цивилизации очень редко оказывались среди лидеров. Все как бы намекало: не в деньгах счастье!

В общем, быть богатым и быть счастливым – это не одно и то же. Я чувствовал себя сконфуженным: мои представления о счастье предполагали большее присутствие некой материальной составляющей.

Украинцы могут гордиться: наше национальное благосостояние многократно больше непальского. ВВП у нас в 3-4 раза больше, чем там. Не знаю, можно ли судить об уровне цивилизационного развития по таким показателям, как длина железнодорожных путей. Но в Украине этот показатель в 380 раз выше: у нас – почти 22,5 тысячи километров, в Непале длина железной дороги – 59 километров.

Ясно, что счастье рельсами не померяешь. И качество жизни – тоже. Но чтобы объяснить, в каких координатных системах живут украинцы и непальцы, такие сравнения могут иногда помочь: аварийные отключения света и воды и сегодня являются обычным делом даже в столице Непала. "Ты б еще с Сомали сравнил!" – да, такие сравнения качества жизни спекулятивны, но как-то же надо понять, где мы, а где они?!

В марксистской системе координат, где бытие определяет сознание, самыми счастливыми должны были бы стать какие-нибудь швейцарцы или норвежцы, а украинцы – более счастливыми, чем непальцы. Действительность же выглядит так, что все наоборот: непальцы более счастливы, чем мы. И я не мог понять почему.

История Непала последних десятилетий также не давала особых поводов для радости. Ровно 15 лет назад, в июне 2001 года, в королевском дворце случилась трагедия: массовое убийство. О ней писали все мировые газеты и информагентства (кроме, кажется, украинских): наследник престола принц Дипендра убил отца – короля Бирендру, мать – королеву Айшварию и еще семерых членов королевской семьи.

Коронация короля Бирендры в 1977 году

В этой печальной истории смешались сразу несколько шекспировских сюжетов. Насколько можно судить из публикаций мировой прессы, подоплекой конфликта служила любовь и давние противоречия между правящими родами Непала.

Королева происходила из рода Рана, к которому принадлежала династия премьер-министров страны. Однако она почему-то воспротивилась выбору сына, который выбрал себе возлюбленную из ее собственного рода Рана.

Выбор королевы пал на представительницу рода Шах, к которому принадлежала королевская семья. Пишут, что принц Дипендра после этого расстрелял почти всю свою семью.

Непальская королевская семья в полном составе. Наследный принц Дипендра – крайний слева

Лицо матери было настолько обезображено, что во время похорон его прикрыли фарфоровой маской. Пишут, что Дапендра был под действием то ли наркотиков, то ли алкоголя. Пишут, что многие непальцы не поверили в официальную версию, подозревая в заговоре брата короля – принца Гьянендру.

После смерти принца Дипендры, который стрелял также и в себя, Гьянендра взошел на непальский престол. Но это была последняя глава истории непальской монархии.

На протяжении нескольких лет перед этими событиями в Непале продолжался гражданский конфликт. Часть территорий контролировали маоисты. Сообщают, что во время вооруженного противостояния было убито до 15 тысяч непальцев по обе стороны конфликта. И если авторитет короля Бирендры как-то сдерживал эскалацию противостояния, то непопулярный Гьянендра сыграл роль катализатора политических перемен.

Где-то в этот период случилась достаточно парадоксальная ситуация, когда правительство сформировали маоисты. Это произошло в стране, которая не только оставалась монархией, но и теократией: король считался воплощением бога Вишну, а индуизм – государственной религией.

В 2006 году дошло до полноценной революции. Начался непальский Майдан. В результате массовых протестов монархия пала. Потом был долгий период политической турбулентности и чуть ли не ежегодной смены правительств. Сейчас снова заговорили о реставрации монархии – не знаю, можно ли сказать, что этот период бурления завершился. Общее впечатление таково, что непальские политические проблемы последних лет по сравнению с Украиной выглядят так, как украинская политика выглядит на фоне, может, не норвежской, но французской. В общем, Непал бурлит.

И вот, если верить индексу счастья, несмотря на политические потрясения, гражданские конфликты и бедность, непальцы счастливы. Более того, они более счастливы, чем жители Италии, Испании, Австралии, Сингапура, США и Украины.

Было ясно, что в Непал я лечу за счастьем. Вернее, за попыткой понять, почему они более счастливы, чем мы. У меня были свои личные весомые причины интересоваться их умением быть счастливыми в сложных жизненных обстоятельствах.

Ночной полет подходил к концу. На горизонте появилась гряда самых высоких гор планеты. Кажется, я узнал среди вершин силуэт Эвереста.

Самолет кружил в небе уже около получаса. Аэропорт Трибхуван долго не давал нам посадки. Выше были видны еще несколько самолетов, которые наматывали круг за кругом над долиной Катманду. Причину этой самолетной "пробки" экипаж не сообщал, и это вызывало тревогу: Бог его знает, что там на земле случилось.

Причина была прозаично метеорологической: посадочная полоса окутана густым туманом. Оставалось ждать и любоваться вершинами Гималаев над облаками. Наконец мы счастливо приземлились в Катманду. В связи с этим знаменательным событием в аэропорту выключилось электричество.

Электрика выключилась не очень надолго – всего на пару минут. Понимаю: для украинцев это звучит странно – сложно представить, чтоб Борисполь остался без электричества. Это была бы катастрофа. Про такое ЧП неделю писала б вся украинская пресса. В аэропорту Трибхуван на минутку выключились банкоматы, перезагрузились компьютеры миграционных офицеров… Никто на это не обратил особого внимания. Судя по реакции местных – обычное дело, нет оснований для беспокойства.

Виза куплена. Паспортный контроль пройден. Рюкзаки найдены среди гор чужого багажа. Мы вышли из аэропорта, наняли такси и следующие 40 минут впитывали новый город.

Катманду оглушил.

Архитектурное убожество строений, беспорядочная застройка и такое же беспорядочное движение на дорогах, какофония автомобильных сигналов, толпы людей в масках-респираторах и клубы пыли – первое впечатление от этого города заставляло засомневаться не только в результатах исследования мирового индекса счастья, но и в самой идее, что в таком хаосе кто-то может быть счастлив.

Уже через несколько минут нас встречал управляющий небольшой гостиницы, расположенной в окрестностях туристического района Тамель. Его звали Бабурам. В переводе – Дитя Рамы. Прошло совсем немного времени, как я вцепился в Бабурама со своими вопросами: счастлив ли он, счастливы ли его сограждане и почему? Что делает непальцев счастливыми?

Бабурам удобнее устроился в кресле и приготовился философствовать.