Замгенпрокурора Генуи выступил в защиту Маркива. Он считает, что итальянский суд неосознанно принял участие в кампании по дискредитации

Заместитель генерального прокурора Генуи Энрико Дзукка опубликовал в издании Altreconomia статью по поводу суда над украинским военным Виталием Маркивым, обвиняемым в убийстве на Донбассе итальянского фоторепортера Андреа Роккелли.

Дзукка акцентирует внимание на том, что в деле Маркива чрезвычайно важным является безупречное понимание контекста событий в восточной части Украины, а также влияние дезинформации и пропаганды. Он считает, что приговор является несовершенным в своей доказательной базе и уже стал предметом заинтересованности соответствующих европейских институций. Из-за этого апелляционной инстанции следует снять все существующие противоречия и сомнения и приложить усилия для получения более солидной базы доказательств в обвинении.

По мнению зампрокурора Генуи, суд Павии, рассматривающий дело, выбрал путь упрощения, отказавшись рассматривать факты в контексте войны. Суд объясняет, что даже вооруженные конфликты регулируются нормами международного гуманитарного права, которые требуют не привлекать гражданских лиц. Но в случае с солдатом Маркивым война во внимание взята не была. Дзукка отмечает, что с точки зрения суда это была сознательная и умышленная акция, целенаправленная на убийство мирного населения. Контекст войны, положение подчиненного в военной структуре даже не рассматриваются для оценки меры фактической ответственности обвиняемого.

Судьи решили, что в тот момент не было вооруженного столкновения между враждебными сторонами, а следовательно, отбросили и возможность гипотезы о так называемых "побочных последствиях", отмечает автор.

Дзукка также подчеркивает, что суд прибегнул к рассмотрению непроверенных источников, полностью пренебрегая официальными данными ОБСЕ и других международных структур. Также, по мнению зампрокурора, суд исказил факты, зафиксированные ОБСЕ. Суд упоминает о многочисленных случаях насилия против журналистов, ссылаясь на отчеты международных наблюдателей.

Тем не менее, пишет Дзукка, отчеты этих наблюдателей, в том числе и цитированный судом отчет ОБСЕ, на самом деле говорят прямо противоположное, а именно то, что атаки на свободу прессы фиксировались как раз в не подконтрольных правительству зонах, захваченных боевиками, что было частью кампании общей дезинформации. Таким образом, суд неосознанно принял участие в кампании по дискредитации украинской стороны.

Дзукка отмечает, что суду неожиданно удалось сделать Маркива почти эксклюзивным и, следовательно, решающим виновником уголовного преступления. Также автор статьи удивляется тому, что суд принял версию об одностороннем огне с Карачуна, базируясь на сообщениях, почерпнутых из прессы. Он считает, что такой подход идет вразрез с единой целью уголовного процесса – доказать личную ответственность обвиняемого.

Зампрокурора также указывает на недостаточность доказательной базы стороны обвинения. Он подчеркивает, что доказательства того, что в тот день Маркив был тем, кто видел и распознавал гражданских лиц, стрелял и содействовал последующим атакующим действиям, базируются на данных, имеющих очень малую достоверность.

Дзукка отмечает, что судья по делу пытается загнать в угол Маркива вопросами о фото нацистских заключенных и символов, найденных на его устройствах. По мнению автора статьи, таким образом судья хотел дискредитировать обвиняемого и изобразить его как нациста, который охотно совершает насилие и негуманные действия над соперниками. Такие действия сформировали осуждающее общественное мнение о принадлежности Маркива к группам экстремального национализма.

Одновременно с созданием негативного опасного образа Маркива происходит осквернение репутации украинских государственных органов, которые будто бы отказываются сотрудничать, отмечает Дзукка. Автор считает, что задержки расследования смерти журналистов Роккелли и  его переводчика Андрея Миронова должны рассматриваться в контексте Украины как воюющего государства, которое занимается установлением сотен подобных эпизодов.

Маркива задержали в Болонье 30 июня 2017 года по подозрению в причастности к убийству Роккелли и Миронова 24 мая 2014 года в районе Славянска. По версии следствия, находясь на горе Карачун, Маркив передал информацию о местонахождении журналистов.

В Министерстве внутренних дел Украины рассказывали, что уголовное производство против Маркива итальянские правоохранители открыли по свидетельствам французского журналиста, который предоставил видеоряд, якобы подтверждающий причастность Маркива к убийству Роккелли.

Украинские правоохранители считают, что гибель итальянца и россиянина произошла вследствие артобстрела со стороны российско-террористических войск. В подразделении Маркива не было минометов, которые вели огонь по предполагаемому местонахождению журналиста, поясняли в МВД.

Итальянская прокуратура просила для Маркива 17 лет тюрьмы. 12 июля 2019 года суд в Павии приговорил нацгвардейца к 24 годам лишения свободы.

20 ноября защита подала жалобу на приговор. Юристы выражали надежду, что весной должно начаться рассмотрение апелляции. Однако из-за пандемии коронавируса слушания были перенесены на конец сентября. Украинец остается в миланской тюрьме строгого режима.

В мае 2020 года эксперты Киевского научно-исследовательского института судебных экспертиз и Киевского политехнического института провели в Славянске следственный эксперимент по делу Маркива. Они смоделировали условия гибели Роккелли в то же время года и на тех же локациях, где случился инцидент.

Украинские адвокаты Маркива также передадут свои доказательства на рассмотрение суда.