Невзоров: Конфликт электричества и Путина завершится тем, что к его стулу таки подведут 2700 В очень хорошего тока. Не исключено, что произведенного на украинской АЭС
Последние бомбардировки Украины – это уже не война. Это пролонгация персональной агонии Путина
– Привет. Сегодня традиционная "Невзоровская среда". Мой собеседник – Гордон. Мой любимый собеседник. У него масса достоинств, но есть один серьезный недостаток. К сожалению, несмотря на все внешнее сходство, он не рептилоид. Если говорить о том, кто нужен был бы позарез, – конечно, возникла острейшая потребность в рептилоидах. И представь себе, как плохо... Ты знаешь, что такое линия Мохоровичича?
– Нет.
– Это линия, которая отделяет в глубине Земли мантию от других слоев. И там если бы в бриллиантовых чертогах, в огромных белых сомбреро, с огромными сигарами сидели бы рептилоиды и решали бы судьбу Земли, насколько все здесь было бы в лучшем состоянии. Не то что когда эти судьбы решают всякие ООН, ОБСЕ и другие международные организации, которые полностью закабалены собственной бюрократией и непониманием, например, того, что Россия лжет... Если бы были рептилоиды, мировое правительство, они бы произвели тут же правильно все нужные рокировочки персонажей и никому не позволили бы задурить головы разговорами о ракетах. Но, к сожалению, мировое правительство придумали конспирологи. А на самом деле судьба человечества сейчас в руках одного безграмотного престарелого идиота, который столько принес горя в мир, который смог нагадить в миллионы жизней. Это тоже поразительно. Он испортил жизнь такому огромному количеству людей... Я не говорю о тех, у кого он жизнь отнял.
– Я вас слушаю.
– Нет, я тебе хочу сказать, что войны похожи на своих хозяев, как собаки похожи на своих владельцев. И война при всей омерзительности этого события тоже бывает благородной и звеняще красивой, когда противники демонстрируют удивительное великодушие, удивительное понимание боли друг друга. Я уж не говорю про Освальда Бельке, немецкого пилота времен Первой мировой войны, не говорю про кондотьеров Италии, знаменитого Эторри Фьерамоска, который прославился немыслимым великодушием к противнику. Были римские примеры. Но путинская война – такая же трусливая и подлая, такая же бессмысленная, как хозяин этой войны. Это слепок с его сущности. И мы видим, что, например, вчерашняя бомбардировка – это уже не война. Это пролонгация персональной агонии Путина. Это просто желание еще несколько дней, еще несколько часов поцарствовать. Потому что тактически, стратегически это не только бессмысленно, это еще один способ и так невероятно сплоченный, невероятно отважный, невероятно готовый к любым испытаниям украинский народ объединить, сплотить и, в общем, лишить всякой жалости к противнику и всякого уважения к России.
Понятно, что сейчас Путин уже не свою репутацию прожигает. Остались только так называемые остатки, жалкие крохи, огрызки репутации России. И он эту репутацию тоже добивает, демонстрируя, что это страна-бандит, страна-террорист. Хотя если бы мы попытались выяснить, как в реальности российское население отнеслось ко вчерашней бомбежке Украины, варварской, примитивной, бессмысленной в военном смысле этого слова и, более того, только сплачивающей украинцев, – то мы, наверное, не сможем ничего сказать. Понятно, что есть толпа шизопатриотов, которые были в абсолютном восторге от того, что в разгар кардиологических операций вырубался свет в операционных, в восторге от того, что в украинских родильных домах принимали роды при свечах, а старушки, оказавшиеся в полной черноте на лестницах, ломали себе ноги и шеи. Были, конечно, и такие. Их несколько тысяч, а может, несколько десятков тысяч. Но реальную реакцию России рассказать невозможно, потому что в России лжет не только пропаганда. В России лжет не только руководство, не только правительство, не только президент – в России лгут все, включая народ. Всякие ВЦИОМы бессмысленные, бесполезные. Нету инструмента, которым можно было бы сегодня замерить российское настроение. А это важно для Украины. Это чертовски важно. Потому что от тех тектонических событий, от тех разрывов, которые могут и должны произойти в России, очень много зависит жизней на фронте.
Понимаешь, когда я говорю, что не жалею мобиков, не жалею русских солдат, – я точно так же не жалею любых насильников, убийц, грабителей. Мне все равно, как они называются и какие знаки различия на них повешены. Война – это место, где можно погибнуть, а можно сдохнуть. И украинские воины, безусловно, гибнут на этой войне. И эта вся нечисть, которую туда согнали из России, безусловно, дохнет. Но мы видим, что в день, когда был освобожден Херсон и ВСУ зашли в город – ты себе не представляешь, сколько счастья было в России. У меня же все равно связь с массой питерских знакомых и друзей. У меня ломился Telegram от сообщений. Даже охранники, совершенно незнакомые люди, на предприятиях бились кулаками, хохотали... Очень популярным был анекдот: "Херсон?" – "Хер с ним". И в действительности не понятно, что сейчас происходит и каковы реальные настроения: подошла ли уже Россия к той черте, за которой начинается отрицание действий Путина и понимание действий Путина. Ну мы видим, что вчера происходило безумие, беснование. Но этот конфликт электричества и Путина завершится тем, что к последнему стулу Путина таки будет подведено 2700 вольт очень хорошего переменного тока. А поскольку мы знаем, что история очень любит показывать язык, очень любит гримасничать, нельзя исключать, что этот ток будет произведен на украинских ТЭС или АЭС. Ведь почему он не поехал на саммит в Индонезию? У него хватило ума сообразить, что если бы он приехал, то в лицах была бы разыграна старая пословица "Ласковый теленок у двух тигров сосет".
– (Смеется).
– Понятно, что в роли тигров был бы китайский председатель и американский президент. А Путин больше не игрок. Для него закончилась и большая, и малая, и средняя политика. Он получил пендель, которым его вышибли абсолютно из всех геополитических игр. Эта история с электричеством, история с пролонгацией его персональной агонии, конечно, не может длиться долго. Хотя я думаю, что свой чекистский злобный патологический кураж он не растеряет. Завтра, кстати, по-моему, будет оглашен приговор по Boeing?
– Да.
– По тому самому малазийскому Boeing с детьми и загорелыми старушками, летевшими с курорта. И я думаю, что Гиркин, конечно, уже ковыряет себе в пиджачке дырку. Он думает, что как только приговор будет оглашен, на него сразу навесят "героя России". Но я думаю, что он звезду не получит. Потому что большая часть деталей сбитого им Boeing оказалась в некондиционном состоянии, а часть деталей вообще прошляпили, разрешили их вывезти для экспертизы в Нидерланды. А российская авиация сейчас, как известно, категорически нуждается в запчастях для тех Boeing, которые еще в строю, и звезды героя будут давать за теракты, в результате которых детали сбитых самолетов можно будет употреблять для оставшегося парка так называемых бортов, которые еще могут летать.
Наверняка найдутся умельцы... Самолет Качиньского грохнули… И, кстати говоря, никаких деталей не отдали. Тогда уже понимали, чем вся эта история может кончиться. И не исключено, что сейчас часть авиапарка использует то, что тогда удалось собрать на Смоленщине.
– Александр Глебович, вы заговорили о Херсоне. Путин же во всеуслышанье заявил, что Запорожская, Херсонская, Донецкая и Луганская области – это теперь Россиюшка. Закрепил это в конституции. И теперь российская армия позорно драпала из Херсона. Так что, она драпала с российской территории?
– Я думаю, сейчас уже не имеет смысла это перетирать. Потому что и ты, и все наши зрители знают ответ. Они понимают, что искать в путинских действиях логику абсолютно бессмысленно и, я бы сказал, патологично. Я бы хотел обратить твое внимание, что во всей херсонской истории, помимо знаменитого енота, помимо того, что псковские десантники ели мартышек в местном зоопарке... Кстати, ты знаешь, что когда на Херсонщине освобождали позиции, выкидывали из лесополос русские мобилизованные подразделения, то там находили повешенных краснокнижных хомячков?
Вся путинская камарилья политически абсолютно ничего собой не представляет. Это в чистом виде перхоть Путина
– О Боже...
– Да. Понятно, что когда мобиков вытеснили в эти лесополосы, там насиловать, извините, и расстреливать некого. А отработанные в Буче руки чешутся и ищут себе применения. Поэтому они взялись за хомячков. Но, кстати говоря, природоохранная украинская экспертиза еще не выяснила, были ли хомячки, кстати, изнасилованы перед смертью. Еще предстоит узнать много интересного, вероятно, о русской армии. Но это неважно. Обрати внимание, как маниакально была устремлена вся русская военная машина, чтобы вывезти, выкорчевать кости и мощи Потемкина-Таврического. Вывозили в специальных сейфах, опечатанные, вплоть до особой усиленной охраны. Не удивляет тебя это?
– Удивляет.
– А я тебе скажу почему. Потому что Гриша в своем роде колоссальной силы талисман, фетиш российской власти. Это очень знаковый персонаж. Это скрепа. В историю он вошел как исключительно ловкий вор, распильщик и одновременно сгнаиватель армии. Обычно русские военачальники умели либо сгноить собственную армию, либо ее разворовать. Гриша был потрясающим существом, умел совместить. Как он, например, под Очаковом и сгноил армию, и одновременно ее разворовал. Ну ты знаешь историю возвышения Григория. Вероятно, тебе рассказывать не надо. Единственным Гришиным достоинством был невероятных, немыслимых размеров половой орган, которому он и обязан был своей карьерой. Никаких других достоинств за капралом Гришей не числилось. Это был, я подозреваю, способ такой мутационной макропении. Это страшное проклятие. Не смейся. Это ужасно. Именно с Потемкина была когда-то списана знаменитая историческая поэма "Лука Мудищев".
– Да, да.
– На самом деле она называлась "Потемкин". И если кто не читал... Там Алеся рядом? Нет?
– Нет.
– Ну вообще в любом случае прошу дам тогда заткнуть уши, потому что я вынужден процитировать для создания полноты образа Потемкина: "Один Мудищев был в порфире, при Иоанне службу нес, и поднимая х…ем гири, порой царя смешил до слез. Второй Мудищев звался Саввой. Он при Петре известен был за то, что в битве при Полтаве елдою пушки прочищал". И мы помним трагический финал истории Луки Мудищева: "Лежит Мудищев без яиц, и в жопе десять медных спиц". И именно с князя Потемкина был списан Лука Мудищев. История его возвышения была очень веселой. Он изувечил несколько девушек. Одна из них скончалась. И рыдающий Потемкин искал лекаря. Об этом доложили императрице. Императрица пожелала лично осмотреть, значит, достояние империи. Привели испуганного Потемкина, заставили выложить все на стол. Измерили – и императрица, значит, объявила себя хранительницей сего уникального артефакта. Дело в том, что у Екатерины тоже была так называемая вагинальния гиперплазия. И когда ее любовниками были еще лица духовного звания, они с изумлением писали потом в письмах, что туда "опущается кадило большое и вынимается без проблем". Ну эти два одиночества встретились, а затем Гриша отправился покорять те просторы, которые не сопротивлялись. И там он проявил себя с абсолютно уникальной стороны: настроил по пути странствия императрицы потемкинские деревни, частично нарисованные, частично состоявшие из обычной декорации. Там же, кстати говоря, была собрана так называемая рота амазонок, гречанок местных, которые ни фига не понимали по-русски и не могли ответить ни на один вопрос. Им пошили одинаковую форму, дали кремниевые ружья и научили в течение трех дней маршировать. Считалось, что это воительницы необычайного мужества, храбрости и смертоносности. И Григорий показывал императрице этих греческих амазонок. Такой фуфлогон, ворюга, да еще и прототип Луки Мудищева, который является чуть ли не центральной фигурой всей русской литературы, – понятное дело, что за его мощи готова была подраться русская армия. Она их благополучно выломала из церковного пола и увезла.
– Сейчас наши зрители скажут, что вы просто завидуете мужскому достоинству Григория Потемкина.
– Нет. Там нельзя завидовать. Потому что мы говорим действительно о макропении. Это тяжелейшее уродство, которое полностью лишает стандартного, обычного, нормального человека возможности жить половой жизнью. Там действительно требуется хирургическое вмешательство. Но на ту пору не было настолько искусных мастеров, которые могли бы помочь Григорию. Мы понимаем, что завидовать здесь абсолютно нечему. Я извиняюсь за то, что я вынужден был произнести несколько матерных слов. Как ты знаешь, мне это абсолютно не свойственно. Да, кстати, дамы могут снова слушать. Ладно, помимо Гриши, помимо енотов, Херсона, бесконечного позора России по всем статьям, нарисовалась еще одна, что называется, проблемка: в России в ожидании перемен, которые в ней произойдут в результате войны с Украиной, нет смены власти.
– Да.
– Нет силы, которая могла бы эту власть принять. Потому что вся путинская камарилья политически абсолютно ничего собой не представляет. Это в чистом виде перхоть Путина. И даже оттого, что мы наблюдаем метель из этой перхоти, поверь мне, перхоть не сложится в какую-то самостоятельную политическую фигуру, которая сможет хотя бы что-то говорить.
– (Смеется).
– Оппозиции в России тоже нет. Варшавский съезд показал толпы романтиков и белоручек, которые в ответ на абсолютно реалистические предложения Осовцова, Фейгина, Пономарева... Эти молодцы, да, но их слишком мало. Они демонстрировали готовность к обморокам и абсолютную неподготовленность в вопросе власти. Они не понимают, что Россия не уцелеет в существующем виде. В общем, я тебя готовлю к одному неприятному...
– Да.
– Да. Ты не улыбайся. Он действительно малоприятный. Нет, убирай улыбку, Гордон, убирай. Потому что неприятнейшая вещь: возникает черная дыра на месте будущего лидера. И эта дыра, к сожалению, имеет такое свойство, что она будет всасывать, как и всякая черная дыра, события, дни, и эта дыра безжалостная. Я к чему? При реальном отсутствии лидера на этих пространствах не исключено, что Украине придется поделиться. Дело в том, что на очень больших поствоенных территориях более значимой, более сильной, более реальной и проверенной в деле фигуры, чем Зеленский, не будет. Я ничего не хочу сказать. Ну, известно, что все, за что берется Путин, заканчивается бедой и позором. И я подозреваю, что борьба Путина за русский язык приведет к тому, что русскому языку придется обеспечивать право хотя бы второго государственного на территориях от Белгорода до Екатеринбурга.
– (Смеется).
– В общем, имеет смысл побороться. Дальше уже неважно. Дальше уже китайцы. А в Китае и так 297 языков, и часть из них имеют статус полугосударственных, есть всякие тибетские языки, есть маньчжурские группы языков, и на своих территориях они имеют свой вес. Так что я думаю, что где-нибудь сбоку и русский присоседится. Вообще потихонечку начинайте себя готовить, что, может быть, придется отпилить и передать тем, кто будет нуждаться в реальном лидере и в реальном руководителе страны.
– То есть Зеленский может стать президентом России?
– Я не думаю, что если закончится война без ядерных событий, что маловероятно до сих пор, с моей точки зрения, и может иметь высокую вероятность только в одном случае: если парк ядерного оружия, которым так долго кичилась Россия, находится в несколько небоеспособном состоянии. Потому что мы видим такие ондуляции, такие виляния державным задом... И зная характер Путина, мы понимаем, что, скорее всего, какие-то есть большие скрепы в возможностях применять это ядерное оружие. Ведь ядерное оружие – это серьезная штука. Это тебе не коньяк и не старое вино: от хранения лучше не становится. Это нуждается в очень наукоемком процессе постоянного поддержания тонуса и статуса этих боеприпасов. Насколько ты понимаешь, был слишком велик период в 90-е годы, когда это было абсолютно невозможно. И не стал ли этот период роковым для этого оружия? Мы не знаем, но тем не менее предполагать мы имеем право. Еще возник вопрос важный, помимо судьбы русского языка и его возможной роли. Я буду бороться за его право быть вторым государственным, потому что все-таки язык какой-никакой, но жалко. Несмотря на это, мы видим, что в Херсоне херсонские дети первым делом воспользовались свободой и деоккупацией города для того, чтобы огромные билборды Пушкина и Тютчева закидать грязью. И я тебе могу сказать, что это абсолютно справедливо. Потому что этого Пушкина на штыках принесли уголовники из ЧВК "Вагнер".
– Да.
– Принесли ворюги и насильники министерства обороны. Они вправе его ненавидеть. Но и надо понимать, что, вероятно, придется с какой-то частью, а может быть, и со всей русской культурой расставаться. Почему я это говорю? Здесь в "Ла Скале" скандал: решили открыть сезон оперой "Борис Годунов". Немедленно итальянская, в общем, довольно равнодушная, общественность завопила, что не место русской культуре в цивилизованной стране. И я тебе могу сказать, что на самом деле в этом есть резон. Потому что культура – очень переоцененное явление. Считается, что мы вообще живем только для того, чтобы создались несколько стишков и были написаны какие-то оперы и оперетты. Так ни фига подобного. Культура – абсолютно утилитарная, прикладная вещь. Ей напридумывали всякую значимость, таинственность. На самом деле это удобрение, с помощью которого можно сформировать тот или иной стиль поведения народа. Мы знаем, что если стандартные удобрения порождают стандартный редис, то попытки удобрять растворенными кислотами или какими-то редкими бихроматами могут привести к созданию совершенно немыслимых мутантов.
Украинцы – это команчи Европы. Когда все закончится, Украина будет иметь самую сильную в Европе армию с самой высокой, самой невероятной репутацией
Точно так же культура как удобрение не всегда работает так, как привычно. Да, это важная вещь. Потому что это целостная система, которая определяет стиль, характер поведения большого количества народа. Но мы видим, что та культура, на которую привыкли молиться, обеспечила Бучу, Изюм, массовые расстрелы, воровство, трусость, подлость, немыслимую, глупую покорность. Имеет смысл покопаться в этой культуре. Ведь когда вгружается в телеэкран Лавров и начинает с белыми, как Балтийское море, глазами читать "Клеветникам России" Пушкина… задумайтесь, ведь в этом стихотворении сколько спрессовано трупов ради того, чтобы идеи этого стихотворения стали доминирующими и торжествовали. Понимаешь, культура культуре рознь. Ацтеки, как ты помнишь, наслаждались своей культурой пирамид, сделанных для того, чтобы с них удобнее было скатывать трупы с вырванным сердцем. Это тоже была культура, имевшая многосотлетнюю историю. Они делали специальные обсидиановые ножи для вскрытия грудных клеток. Они сочиняли уникальные по своей стройности гимны, воспевающие умение вырвать сердце. Это тоже была культура, которая формировала поведение народа.
Я боюсь, что русская культура несет в себе очень токсическое начало, потому что ничем другим поведение русского народа в эту войну мы объяснить не можем. Разумеется, глупо это объяснять с точки зрения генетики, это абсолютнейшая безграмотность. Мы видим, что даже в XXI веке Россия доказала свое нежелание мирно жить и развиваться. Почему, например, так легко была воспринята Буча в России? Почему она не перевернула сознание миллионов людей? Почему тысячи не вышли в слезах и раскаянии? Почему ни малейшего эффекта это не произвело? Все все знали, что это так, все все знали, что пропаганда лжет. Все смотрят Telegram-каналы. Россия знает правду о том, что происходит, но на нее это не произвело впечатления. В контексте той культуры, которая существует, Буча – это не трагедия. Буча – это практически норма, право завоевателя, право доминирующей нации, право нациста утверждать свой порядок таким, как он его видит. Это, кстати говоря, не только у Пушкина. Если ты вспомнишь Достоевского, который любил восклицать: "Жидишко-поличишко"... Мы понимаем, что культура абсолютно шовинистична. И это связано с тем, что в России независимых писателей никогда не было...
– Да...
– Всегда это в какой-то степени управлялось либо полицейскими, либо напрямую царем. Ну, кроме Герцена, который отсиживался в Лондоне. В России писатель – это, извините, инженер человеческих душ, у которого есть идеологические обязанности. И это касается и писателей так называемых дореволюционных. И обрати внимание, единственный персонаж, который выбился чуть-чуть из этого строя, – Чаадаев. Как его заутюжили, как его уничтожили... Он грошовый философ, по сравнению с Декартом, по сравнению с Монтенем, по сравнению со Спинозой. И уничтожало его не только государство, не только царь... Ты знаешь, как Языков стал сумасшедшим?
– Да.
– К нему приехали чиновники после издания его сочинений и буквально зачли по бумажке, что "по решению правительства, вы признаны умалишенным, и ежедневно к вам будет наведываться психиатр". Но тогда еще не было хлорпромазиновой группы и его не могли пытать этими препаратами. Поэтому его просто держали на цепи. И это всего-навсего человек, который выбился из контекста. А поэты того времени типа Языкова принимали участие в травле... Писали вирши о Чаадаеве: "И ты стоишь", – пардон, – "плешивый идол строптивых душ и слабых жен". То есть мы видим, что русской культуре, как и русскому языку, придется искать какое-нибудь местечко сбоку и еще пробивать право на существование, если в этом есть какой-то смысл. Я, честно говоря, в этом никакого особенного смысла не вижу.
– Александр Глебович, после Херсона, после Бали, после того, что российская ракета упала на территорию Польши, страны – члена НАТО, что на душе у Путина? Идет ли дело к развязке? Или еще до развязки далеко?
– Нет, дело идет к развязке уже давно. Ты, кстати, посмотрел "Наповал" с набором моих пророчеств? То, что я говорил за полгода до войны, за два месяца до войны и в первые недели войны?
– Ой, не посмотрел еще.
– А ты посмотри. Не случайно Юлия Латынина и теперь Ника Белоцерковская, у которой убили Instagram... Уже восстановили только что, говорит Лида. А Ника – великий боец. А мне сегодня убили Facebook. Ну и фиг с ним. Или не фиг с ним?
Лидия Невзорова: Нет, не фиг с ним.
– Не фиг с ним.
Лидия Невзорова: Если кто-то может помочь...
– Если кто-то может помочь восстановить мой Facebook, то было бы очень хорошо.
Лидия Невзорова: И Twitter увели.
– Клитор увели?
Лидия Невзорова: Twitter.
– Twitter увели. Я удивился: как могли увести то, чего у меня никогда не было? Неважно. Важно, что Ника меня тогда прозвала Кассандрой. И мы могли убедиться, посмотрев 123-й "Наповал", где собраны пророчества, которые действительно и меня самого привели в некоторый шок, что я действительно умею видеть вектор развития событий. Но это всего-навсего... Ты тоже, кстати говоря, умеешь. Но тебя никто не спрашивал? твое мнение ничего не стоит, потому что ты подлинный, природный украинец и не можешь думать и чувствовать иначе, а я как человек абсолютно без корней, не связанный ни с кем и ничем, почувствовал колоссальную правоту Украины, ее колоссальную жертвенность, колоссальное величие. И то, что стало происходить позже, меня только укрепило в отношении к Украине. Конечно, немыслимая, дичайшая храбрость проявлена... Только не обижайтесь. Я знаю, что украинцы чрезвычайно обидчивы, но из моих уст такие слова – это высочайший комплимент. Это действительно команчи Европы. Мужество немыслимое. И когда все закончится, Украина будет иметь, наверное, самую сильную в Европе армию с самой высокой, самой невероятной репутацией. При том, что мужество украинских солдат очень высокого качества.
У меня в свое время были работы, посвященные мужеству. Есть, знаешь, такое кошмарное мужество, ужасное мужество. Вообще есть два вида мужества. Мужество персональное, личностное и мужество коллективное, командное. Персональное мужество – это очень тяжелая штука, почти патологическая форма. К сожалению, она лишает возможности носителя этого мужества играть в команде, союзничать. Это неуправляемый человек, его несет мужество, он одержим храбростью. Не он управляет храбростью, а она управляет. Это очень тяжелый дар. Приходится прилагать серьезные усилия, чтобы ее глушить и с ней как-то жить. А психиатрия это формулирует как синдром Урбаха-Вите. Это повреждение корпуса миндалевидного тела. Тем не менее мы знаем много примеров исключительных, когда люди были одержимы персональным мужеством. Как правило, это преступники типа ганфайтеров Дикого Запада Билла Хикока, знаменитых вождей или пиратов: там. В России это были Каляев, Каракозов. В Германии это были знаменитые асы-летчики, например Альфред Хартманн. Но это тяжелая форма мужества, которая не дает на войнах, как ни странно, серьезного результата.
Но есть коллективная храбрость. И она гораздо выше. Она основана на абсолютной уверенности в том, что тот, кто рядом с тобой, такой же, как и ты, такой же самоотверженный, решительный, надежный. И испытав, ощутив это соприкосновение, воинское, боевое единство, подразделения могут совершать немыслимые чудеса. Это гораздо дороже, чем та самая персональная храбрость, которая несет и которая, возможно, базируется на синдроме Урбаха-Вите. И мы видим, что армия Украины невероятная, конечно. Армия настолько безжалостно и четко перемалывает любую преграду, которая встречается на ее пути, что я даже не могу назвать никаких аналогов. Мои слова о том, что это команчи Европы, прошу воспринимать как комплимент, поскольку я сам команч.
– Александр Глебович, тем не менее Путин понимает, что пора сливать воду, или он еще на что-то надеется?
– Понимаешь, я уже сказал, что Путин профнепригоден. Ведь какова обязанность пекаря? Какова обязанность гробовщика? Какова обязанность электрика? Какова обязанность балерины? У них есть обязанность предвидеть последствия своих поступков. У любого президента первейшей обязанностью является необходимость предвидеть последствия своих поступков. Путин начисто лишен этой способности. Он не видит, не понимает последствий того, что он делает. Он не способен не только к многоходовкам, не только к стратегическому мышлению – он не видит того, что находится на расстоянии нескольких миллиметров от него. Посмотри: он навещал федеральный центр мозга в Москве, и там кто-то над ним, может быть, со зла, а может быть, по присущему физиологам троллизму, подшутил: "Посмотрите, Владимир Владимирович, наше российское научное достижение: мы делаем нейрохирургические операции на открытом мозге – и пациент при этом остается в сознании". Путин выпадает в осадок, мчится на какую-то очередную идиотскую заседаловку... Он очень любит поговорить перед публикой. Прямо как Нерон любил петь, Путин любит поговорить. Он обожает вешать лапшу на уши. И тут же Путин с горящими глазами выдает операцию, при которой пациент находится в сознании, за новейшее поразительное открытие российских нейрохирургов.
Даже без колоссальных оружейных поставок, даже без помощи Украина бы победила. Просто за счет невероятной несгибаемости и мужества, и очень, я бы сказал, качественной жестокости своей армии
И при этом он не знает, что эти операции практиковались Харви Кушингом еще в начале XX века, в 1924 году. В свое время не было никаких существенных анальгетиков. Более того, значительная часть нейрохирургических операций требуют абсолютного контроля за состоянием пациента. И все, начиная от Уайлдера Грейвса Пенфилда, делали операции, оставляя пациента в сознании. И это абсолютнейшая норма. Более того, даже в клинике Бурденко это на протяжении многих десятков лет практикуется. А этот болван выдает за достижение российской нейрохирургии. И зал преданно аплодирует, зал умиленно смотрит. То есть мы видим, что кроме того, что он чудовищно сер и невежественен, он не умеет пользоваться даже своим аппаратом. У него есть триста консультантов в разных областях. И у каждого консультанта зарплата по полмиллиона рублей. Это вроде бы серьезнейший в истории мира государственный аппарат, который должен был бы снабжать его сведениями. Но он и сам ничего не знает, и, судя по всему, не способен и слушать, и воспринимать.
Он абсолютно слеп был, начиная войну с Украиной. Ему несколько идиотов нашептали про то, что вы уже готовите галушки и собираетесь встречать путинских солдат и будете в полном восторге. Он поверил. Он ничего не знает, он не способен планировать и проектировать. Это удивительное свойство, но мы видим на каждом шагу доказательства именно этого свойства. Он впутал Россию в ситуацию, в которую самые чудовищные, самые патологичные из правителей никогда ее не засовывали. Потому что глубина жопы, в которую Путин засунул Россию, невозвратна. В том виде, в каком она существовала в течение 400 лет, ее больше быть не может. И вариантов нет. Когда мы видим патриотов, когда мы видим военнослужащих, солдат, мобиков, задурманенное население, когда мы понимаем, что сейчас директора школ пишут на 10-летних девочек доносы в полицию за то, что те отказываются выслушивать так называемые "разговоры о важном", когда мы видим дребезжащий, с по-заячьему сложенными лапками следственный комитет, который радостно слушает хряст черепа, мозжимого кувалдой, который с удовольствием наблюдает этот самосуд и не собирается возбуждать никакого дела, мы понимаем, что повреждения государству причинены столь существенные, что оно восстановлению не подлежит.
– Александр Глебович, я вас спрошу как Кассандру: сколько Путину осталось?
– Я не знаю. Понимаешь, Кассандра тебе говорит, что так много припутывается, выясняется, так много обнажается факторов... Кто бы думал, что Европа окажется настолько импотентной и бюрократической? Европа, обязанная понимать, насколько для нее лично, насколько для цивилизации смертельно опасен Путин и сегодняшняя Россия, будет, что называется, жевать выделения слизистой оболочки носа. И жует, и жует, и собирается даже жить в этой истории с ракетами, прилетевшими на территорию Польши. Это тоже фактор. Они-то нас приучили совсем к другому. Они-то обещали совершенно иную решительность. Я скажу страшные слова. Не проклинай меня за них. Я понимаю, что даже без тех колоссальных оружейных поставок, даже без помощи Украина бы победила. Просто за счет невероятной несгибаемости и мужества, и очень, я бы сказал, качественной жестокости своей армии. Мне очень нравится, что они не разговаривают, что это все никогда не напоказ, никогда не для Tik-Tok, но убивают не разбираясь, убивают тысячами и массово. Конечно, есть какие-то надежды на внутренние процессы, которые происходят в России. Мы не понимаем этих процессов. Мы только обязаны отдавать себе отчет, что жизни там в привычном смысле слова не осталось. Каждый видел, вероятно, фильм Любы Соболь...
– Да.
– Которая попыталась анализировать Ксюшу Собчак. Но не будем говорить о Ксюше. Это сильно не тот персонаж, который имеет право на наше внимание, но надо просто понимать, когда люди говорят, что "мы последняя свободная пресса в России"... Ты представляешь себе тот реальный, настоящий, описанный Джоном Роналдом Руэлом Толкином Мордор? Ты представляешь себе газету "Свободный Мордор"? Орки, которые читают газету "Свободный Мордор"... Это просто Толкин не прописал некоторые особенности государственного устройства Мордора, но там тоже была пресса, которая считала себя свободной, пресса орков. "Утро Мордора". Ведь наверняка у орков был свой союз писателей и была своя академия наук, была своя эстрада. И какой-нибудь орыч Филипп Киркоров в обтягивающих лосинах развлекал аудиторию орков. Была своя оркская Оля Бузова... Надежд на то, что там сохранилась какая-то жизнь, не должно быть. Я просто не разрешаю себе думать в направлении "Новой газеты", потому что понимаю, что мысли мои черны и нереально, конечно, выжить в тех условиях. Потому что еще перед февралем уже бегал, потрясая кулачками, Кириенко, и я его просто всерьез не воспринимал, дурака, что та пресса, которая не будет работать на войну, будет уничтожена. И у них такая возможность ведь есть. Она и тогда была, и сейчас есть. Поэтому предполагать, что какая-то жизнь и какая-то правда остались в России, – нет. И это тоже фактор, который мы обязаны принимать во внимание, говоря о том, сколько осталось Путину. Мы видим, что к счастью, вышел из игры Михалков. Он объявил, что все, отменяется "Оскар". Он объявляет личную, персональную премию, которая будет называться "Хероскар". Это будет премия имени Михалкова с огромным финансовым фондом. Это что значит? Это значит, что Михалков перешел в полное распоряжение дядюшки маразма. И следующее, что он будет делать, – есть на трибуне съезда кинематографиста лампочки и с этого съезда мочиться. Это, в общем, хорошо.
– Гениальная роль.
– Их становится меньше. Обрати внимание, у нас возникает наряду с тем, что исчезают и аннулируются некоторые персонажи идеологического характера, ярко разгорается звезда лысого витязя Пригожина, который стал глобальной фигурой федерального значения, способный влиять на события и на политику государства.
– Да.
– Причем я тебе хочу сказать, что основные токи ненависти к Пригожину – Украина просто не понимает – идут из России. Имея Telegram-канал, с аудиторией 1,06 млн человек, то есть один из самых крупных и популярных, самых ядовитых, острых каналов во всем Telegram, я все время получаю отовсюду посылочки, я все время получаю отовсюду эксклюзивчики и информацию, и тебе могу сказать, что основные сливы на Пригожина идут из России. Именно оттуда сливают во всех подробностях его уголовные дела про сережки за 50 рублей, кого он душил, на сколько был осужден... В России, понятное дело, есть какая-то существенная оппозиция, но я тебе могу сказать по своему опыту: это, в общем, заказ убийства официальным образом. Это дико бюрократическая тягомотина. В России столько нужно подписать всяких обходных листов, бумаг, бюллетеней и докладных, что плюнешь в конце концов. И я думаю, что генералы будут вынуждены отказаться от своей идеи, хотя эту идею под фуражками сейчас, разумеется, вынашивают. И не удивительно. Потому что тем унижениям, которым подвергает генералитет Пригожин... Их еще так никто на пенисе никогда не крутил. Причем это касается всего Генерального штаба, министра обороны и всех остальных. Но понимаешь, в любом случае он в зоне огромного риска. И тому, кто окружен предателями (а он окружен предателями, как всякий криминальный персонаж), конечно, не стоило заявлять о влиянии на американские выборы.
– Да. Это вообще глупость какая-то.
– Наглейшее заявление. Потому что у американцев чувство юмора в этом смысле абсолютно отсутствует. Это не русские генералы, для которых заказать официальное убийство персонажа – большая бюрократическая и головная боль. Американцев очень мало волнует Пригожин как африканский злодей, как "ужас ЦАР", как "донбасский палач", как кровавый упырь путинский. Это их абсолютно не волнует. Но если он сбил с толку двух подслеповатых луизианских фермеров, которые из-за его вмешательства не так проголосовали, то, вероятно, расправа будет почти гарантированно. Не случайно они так замолчали. Потому что никогда не надо принимать всерьез ситуацию, предваряемую угрозами. Если угрожает кто-то – его можно не бояться. Это железный абсолютно закон. Я думаю, что мы обсудили самое главное.
– Александр Глебович, напоследок скажите: ставки подняты до предела, кажется...
– Это еще не предел, подожди. Это не предел. Гордон, мы только на пороге чудовищных, глобальных событий. И украинская война – начало этих событий. Вся архитектоника мира, к сожалению, будет разрушена. Это был чудесный мир, это был мир, в котором всем было уютно. И россиянам было уютно 20 лет назад.
– Конечно.
– И украинцам было уютно, и американцам, и полякам. Всем. До тех пор, пока этот гаденыш не испортил жизнь всем. Но абсолютно неважно, сколько извилин у идиота, который зажег бикфордов шнур под гигантской миной. Совершенно неважно. Важно, что он это сделал и он не будет в состоянии контролировать этот взрыв. И взрыв все равно сместит все центры представлений и ценностей, которые есть на данный момент. Все равно распад России не будет бескровным, благополучным. Это все равно будет общее огромное бедствие всего мира. Но он неизбежен, потому что Россия сама себя вычеркнула из списка цивилизованных стран и из списка возможных соседей для всего человечества. Не испытывай никаких иллюзий: все самое жуткое, дорогой мой, еще впереди.
– Александр Глебович, на этой оптимистической ноте...
– Конечно. Слава Украине!
– Героям слава!
– И живе Беларусь!
– Да.
– "Живе вечно" надо говорить.
– Живе вечно.
– И подписывайтесь, разумеется, на мой Telegram-канал. Я еду с циклом лекций в Америку. Но об этом и о тех городах, где я буду лекционировать, я расскажу подробнее в Telegram и ближайших выпусках "Наповала". Ты когда увидишь Алесю?
– Ну, через пару недель, может быть.
– Черт возьми, не скоро. Я хотел поручить тебе ее расцеловать.
– Я это выполню.
– У тебя действительно офигительная Алеся. Ну, потом когда-нибудь, после войны, когда это будет уместно, мы покажем мои поздравления тебе ко дню рождения. Но это будет уже после войны.
– Спасибо, Александр Глебович. Спасибо вам.
– Счастливо, дорогой.
– Спасибо.