Иногда забываю, что я не дома, и жду своей остановки. Еду на немецком автобусе – и представляю проспект в Мариуполе

Иногда забываю, что я не дома, и жду своей остановки. Еду на немецком автобусе и представляю проспект Мира в моем городе. Мечтаю о Мариуполе.

Представляю вместо аккуратных домиков из красного кирпича наше кафе, детскую больницу, аллею с тополями, отдыхающих на скамейках под зелеными куполами деревьев. Это мариупольская роскошная весна.

Мне кажется: вот сейчас проеду пятнадцатиэтажки. Далее светофор. Здесь всегда горит красный. Я успею подойти к двери и выйти на улицу своего детства. Ту самую, которую российские самолеты и артиллерия разбивали и разрушали.

Я не смотрю в окно немецкого автобуса. Не хочу видеть настоящее. Мечтаю удержать прошлое.

Нас выставили из наших городов оккупанты. Не дали нам выбора. Наплевали на наши права и желания. Выбросили из родных домов. Изуродовали наши жизни. Устроили геноцид.

Я хочу, чтобы все, кто не может понять боль мариупольцев, знали: мы хотим жить дома.

Мы приехали в другие места не за лучшей жизнью, не по своему желанию, не за комфортом. Мы спасаемся от горя.

И нам не может быть хорошо, когда плохо нашей стране. Когда больно нашему городу.

Мы любили там каждый камешек и знали каждый поворот и перекресток.

К нам пришли грязные ублюдки. Вонючая орда. Они растоптали своими ногами все, что нам дорого.

Сегодня я увидела комментарий Ольги Боглевской, журналистки из Запорожья, под моим предыдущим сообщением:

"Вчера в маршрутке случайно услышала и увидела, как мальчик-подросток заговорил к незнакомой ровеснице. Его внимание привлекло то, что девочка ехала с хоккейной клюшкой. Спросил, где она занимается. Девочка отвечает: там-то и там-то. Он еще уточняет, где расположены эти заведения, чувствуется, что ему действительно интересно, и добавляет: "Извини, что столько спрашиваю. Я не местный...". На секунду умолкает, а потом: "Я из Мариуполя".

Мне иногда кажется, что мы произносим имя нашего города не просто, чтобы рассказать людям, откуда мы, а еще и потому, чтобы произнести родное название.

Чтобы оно прозвучало снова. Чтобы услышать его самим.

Пока мы живем, мы не сможем смириться с тем, что Мариуполя не осталось.

Мы верим, что он вернется. Несмотря на все. По крайней мере, я хочу в это верить.

"Я из Мариуполя" – это не просто слова. Это признание в том, что внутри нас много боли.

Мы ее не показываем, но иногда она прорывается наружу именем нашего города.

Мы из Мариуполя, и это невероятно тяжело.

Источник: Nadia Sukhorukova / Facebook