0 Киев
Роднянский – один из продюсеров "Левиафана". Фильм – социальная драма, он вышел на экраны в 2014 году и получил ряд международных премий, в том числе "Золотой глобус" как лучший фильм на иностранном языке, но, как рассказал Роднянский, в РФ его не показали на федеральных каналах.
Гордон отметил, что "Левиафан" "предвосхитил сегодняшние события". "Он показал Россию, которой мы не знали. Потому что даже люди, которые жили в Москве, в Питере, не представляли, что есть другая Россия: звериная, звероподобная, какая-то кондовая, страшная, варварская Россия", – сказал журналист.
Роднянский ответил: "Они [россияне] обижались. Они считали, что мы привираем, что мы сгущаем краски, что это типичная чернуха. На нас жутко тогда обиделись".
"Россия – сложная страна. И она долгое время сопротивлялась. Она же не была подконтрольна полностью. Можно было финансировать фильмы, можно было их выпускать. Единственное, что контролировали уже жестко, – это телевидение. И "Левиафан" не показывали на федеральных каналах. А вот "Елена" – наш предыдущий фильм с Андреем Петровичем – прошла с огромным успехом на канале "Россия 1". Тогда это еще было можно. Но это был 2011 год", – продолжил продюсер, отвечая на вопрос, как фильм дали выпустить в РФ.
По мнению Роднянского, Россия "не сразу утонула в этом кошмаре" и "пыталась сопротивляться".
"Была культура, были протестные фильмы, книги свободные. До недавнего времени можно было издать, написать, продать любую книгу. Заходишь в книжный магазин... Причем там же были потрясающие книжные магазины – их было много, и они работали 24 часа в сутки. [...] Посмотрите на фотографии митингов в поддержку Украины в 2014 году. Это же немыслимое количество людей. У меня весь офис... Я не знал вообще людей, которые поддерживают "присоединение" Крыма, в своем пузыре. А потом – бац! – и начало сворачиваться. И в то время как раз "Левиафан" поляризовал общество. Не было такого, что набросились все. Были и защитники. Были те, кто говорил: "Нет, это неправда". Были те, кто говорил, что необходимо такое кино. А были и те, кто требовал, чтобы мы на коленях просили прощения на Красной площади. Я смотрел на это не всерьез. Я, признаться, на каком-то этапе... Это вечная постсоветская привычка: нам казалось, что раз Советский Союз завершился, это больше не повторится. Уже не верили. Уже произошло, мы уже все убедились, что так нельзя, так жить невозможно, незачем. А в результате оказалось, что это на полном серьезе. Люди уверовали вновь", – добавил он.
Роднянский: 24 февраля сын позвонил из Киева: "Папа, началось". И дал мне послушать взрывы. Я понял, что жизнь завершена в том виде, в котором была. Читайте полную версию интервью
