0 Киев
"Я приехал [в РФ] в 2002-м, и в те времена вообще не было вопросов. Я вам должен сказать, что где-то в первом десятилетии этого века в Москве было очень много украинских менеджеров, руководивших большими компаниями, причем очень большими", – отметил Роднянский.
В качестве примера он привел "Евраз", одну из крупнейших металлургических и горнодобывающих компаний с активами в России, США, Канаде, Чехии, Италии и Казахстане.
Продюсер подчеркнул, что "в те времена Россия пыталась быть международной" и его украинский паспорт "никак особенно не выделялся".
"Никто в тот момент ко мне не предъявлял никаких ни требований, ни претензий, и я руководил американской компанией, в которой работало огромное количество американцев, англичан, и у нас основной бизнес-язык был внутри английский. [...] А вот затем, по мере развития политических процессов в России, жить с украинским паспортом становилось все более сложно", – сказал он.
По словам Роднянского, это проявлялось в том числе во время визитов в московский телецентр "Останкино".
"Например, я никогда не мог зайти в "Останкино". Мы не работали, у нас не было офиса в "Останкино", но я время от времени туда приходил по делам, и люди с паспортами не российскими должны были ждать, чтобы спустился кто-то из тех, к кому ты якобы идешь. Условно говоря, руководство телеканала или руководство телевизионного центра спустились – и ты имел право находится там, только в сопровождении. [...] То есть просто пройти с пропуском было нельзя. Ну, а во всем остальном это часто вызывало вопросы", – описал он.
Продюсер объяснил, что жил в России по разрешению на временное проживание и спустя пять лет имел право оформить российский паспорт, но отказывался от этой возможности, хотя о ней говорили его знакомые, начиная с 2017 года.
"Я отказывался внутренне. Вы знаете, у меня не было чувства такого аналитического, рационального, что, мол, наступил момент, когда это будет важно. Просто мне было как-то чисто эмоционально неловко, если честно, что отказ от одного паспорта, просьба другого паспорта... Это звучало, как какой-то жизненный выбор, человеческий выбор. У меня такого человеческого выбора не было, я не собирался себя как-то менять в этом смысле", – подчеркнул Роднянский.
