Эпидемиолог Виноград: Со штаммом "Дельта" будет больше смертей, поэтому мы боимся его G

– В последние недели сложилось впечатление, что эпидемия закончилась – болеть стали меньше, люди сняли маски, открытые лица уже не редкость в магазинах и общественном транспорте, туристы полетели на отдых... Мы действительно можем выдохнуть и сказать, что все прошло?

– Ни в коем случае. Пандемия продолжается на планете. Как сняли маски, так и наденем вновь. Так будет до тех пор, пока мы не найдем на самом деле действенный инструмент влияния или коронавирус не оставит нас в покое. Других вариантов нет.

Пока мы далеки от реального влияния на коронавирус. Наш противник сильнее, он хитрый, изменчивый. Мы не успеваем за ним. Не поспевают наши технологии обнаружения COVID-19. Человечество продвинулось, но не существенно. Мы дополнили карантин новыми высокими технологиями, что дало хороший эффект во многих странах и является примером для подражания. Но мы все еще сидим в глухой обороне и рассчитываем, что этот новый возбудитель успокоится и перестанет так быстро мутировать.

– Страны, которые взяли эпидемию под контроль, одними из первых сняли жесткие ограничения и пожалели об этом. Например, в Нидерландах премьер-министр извинялся, что поторопились с отменой ограничений, поскольку последние три недели заболеваемость идет вверх. В два раза выросло число новых случаев в США, хотя там идет вакцинация и дисциплинированное население. Почему это происходит?

– Своими попытками защититься мы заставляем коронавирус меняться. Возбудитель хочет жить. Если есть такой организованный биологический вид с хорошей защитой – в данном случае мы, Homo sapiens, вирус обязан меняться, иначе погибнет. Именно прессинг популяционного иммунитета вынуждает вирус мутировать. Потом, когда пандемия закончится, мы сможем проанализировать, так ли мы поступали, а пока делаем все, что можем.

Коронавирус меняется с большой скоростью, совершенно непредсказуемо. Мутации идут по важным для нас антигенам. Один из таких – антиген S (а всего коронавирус насчитывает 52 антигена), который отвечает за специфическое связывание с рецепторами. Создающие вакцины специалисты выбрали этот шип как мишень, чтобы к нему синтезировались антитела для защиты человека. А антиген S тоже видоизменяется.

Закон иммунологии таков: взаимодействие антигена и антитела должно быть как ключ – замок. Разработчики вакцин опаздывают, пока работают над созданием антител, антиген меняется. Да, ключ похож. Но если он не от этого замка, то не откроет дверь.

Человек привит, имеет антитела к шипу S, но предыдущего, уханьского, варианта. А сегодня у нас что крутится? Это и южноафриканский, бразильский, гондурасский, калифорнийский, нью-йоркский и другие варианты, а я уже не говорю об индийских "Дельта" и "Дельта плюс". Мы не поспеваем. Поэтому любая, даже самая лучшая, вакцина не срабатывает на 100%.

Мое мнение: мы сконцентрировались на не том пути введения вакцины. Поэтому пока говорим о вакцинации только как о второй линии защиты. Вакцина не защищает от момента заражения, а действует уже потом, когда пошел инфекционный процесс. Нужно использовать вакцины, которые будут работать на входных воротах вируса – это назальные, буккальные (вводятся через рот) и энтеральные вакцины. Они ранее производились для других инфекций и показали эффективность. Я надеюсь, такие вакцины тоже вскоре появятся. Сейчас исследуется более ста вакцин и часть из них работает на входных воротах коронавируса.

— Вакцинация в Украине пошла интенсивнее. Что, на ваш взгляд, изменилось – система или отношение людей?

– Осторожное отношение ко всему – это жизненный опыт людей. Есть страны, где правительство все сделало, чтобы первыми массово привить своих граждан, но сегодня и они говорят, что проблема не решена. Так что это не только украинская черта, а общечеловеческая – недоверие.

Мы настороженно относимся к вакцинам, в том числе и потому, что они на скорую руку сделаны. Фирмы сняли с себя ответственность и переложили ее на государства. Это тоже напрягает.

Раскрутили вакцинацию в том числе СМИ. Кроме того, лето, надо ехать в отпуск. Не пустят, пока не уколешься. И молодежь пошла на вакцинацию. Они хотят путешествовать, хотят нормальной жизни. Действительно все устали от жестких ограничений. И вакцинация стала светом в окошке, вариантом возврата к привычной жизни.

— В компании Pfizer заявили о необходимости третьей бустерной дозы вакцины. И в Израиле уже начали делать дополнительную прививку людям с ослабленным иммунитетом. А что вы думаете об этом, нужна ли еще одна доза для защиты?

– Мы опаздываем, какая бы ни была следующая доза – это будет уже ушедший в историю штамм. Если бы могли предугадать, как изменится вирус и подготовить вакцину... Но пока это нереально.

Неплохой вариант создавать локальные вакцины, ведь в Северной и Южной Америке, например, циркулируют свои штаммы, в Африке и Азии – свои. Надо понимать, от кого мы защищаемся, и работать под конкретного возбудителя. Но это новое направление.

Когда говорят о третьей дозе, мне это напоминает ситуацию с вакцинацией от гриппа: а давайте делать прививки каждый год, потому что прогнозируется такой-то штамм. И вот не вошли ли мы снова в эту игру, только с коронавирусом. Относительно гриппа уже сегодня существует возможность сделать нормальную вакцину по М-антигену, которая защитит от всех вариантов мутаций.

Нам нужна уникальная вакцина. В организме человека происходят очень сложные процессы для формирования иммунного ответа. У коронавируса 52 антигена, поди знай, какой из них имеет значение в иммунном ответе, кроме S-антигена. В этом смысле преимущество инактивированной вакцины в том, что работа идет не по одному защитному антигену, а в целом по возбудителю. CoronaVac как раз из этого ряда. И может быть, именно отработка по всем антигенам и станет нашим спасением. Жизнь покажет.

Хочется мечтать о вакцинах, которые защитят от заражения. Если в ближайшее время этого не случится, эпидпроцесс будет продолжаться беспрерывно и много лет.

– Сейчас много шума из-за штамма "Дельта". Американские специалисты утверждают, что он примерно на 60% заразнее предыдущего штамма, следовательно может поразить больше людей. На ваш взгляд, опасения обоснованы?

– Не нравится он мне. Мы видим, как идет становление этого штамма, который останется и потом будет циркулировать среди людей. Вирус проводит своего рода рокировку, как в шахматах, переставляет туда-сюда гены. Мне не нравится направленность мутации. В "Дельта" один ген калифорнийский, второй – южноафриканский. Хотя мне еще больше не нравится латиноамериканский и американские штаммы, а также штаммы, которые циркулируют в Африке. Эти три группы серьезно отличаются в медицинском плане. Пока направленность мутаций не в пользу человечества. Коронавирус пробует силы, подбирает варианты, и каждый раз мы получаем вариант хуже предыдущего.

– Куда хуже? Плохо и так...

– Нет еще. Но мы с вами все равно в выигрыше. За полтора года достаточное количество людей переболели и остались живы, тяжело говорить о тех, кого мы потеряли.

Меня как эпидемиолога тревожит возрастание заразности. Это означает, что количество пораженных людей будет увеличиваться. Мы не знаем, что будет происходить с человеком после второго заражения. После первого наблюдаем постковидный синдром – это жуткая проблема. Много людей не смогли вернуться к прежнему состоянию. А каковы же будут последствия повторного заражения? Да, заболевание может пройти легко, но не факт, что оно не повлияет на состояние здоровья. Слишком много неизвестного, поэтому я за то, чтобы люди прививались.

– Понятно, что и в Украине рано или поздно будет циркулировать "Дельта", что посоветуете для защиты?

– Основа противоэпидемических мероприятий – защита входных ворот от вируса – это органы дыхания и конъюнктива глаз. Поэтому важно носить маску. Дистанция и ограничение общения с неизвестными людьми остаются актуальными. Не надо быть там, где собирается много людей. Лучше пройти пару остановок пешком, чем ехать в общественном транспорте. Выбирайте отдых на природе, а не в ТРЦ. Проветривание.

Далее, защищайте себя любимого. Если что-то не так, бегом к врачу! Не тяните. Уж больно агрессивно развивается заболевание – в первые сутки максимальная вирусная нагрузка на организм, процесс идет очень быстро, поэтому важно разобраться, какое лечение принимать.

И, наконец, вакцинация. Особенно для тех, кто не болел, у кого нет антител.

Многие все еще думают, а надо ли им прививаться. Правда, при этом мало кто задумывается, насколько это тяжелое заболевание. Когда коронавирус продуцирует новые штаммы, ты понимаешь, что все равно рано или поздно заболеешь, но если ты привит, то хоть не умрешь, не попадешь в реанимацию, не станешь инвалидом.

Да, эффективность вакцины не такая высокая, как нам хотелось бы, но она есть. Откладывать прививку не стоит. Потому что иммунитет не формируется здесь и сейчас. Нужно как минимум две недели, а порой и больше, чтобы был хороший иммунитет после вакцинации.

– Чего нам ждать в ближайшие время?

– В Украине будет, как у всех. Мы живем на одной планете. Страны с хорошей системой контроля будут показывать, что у них все плохо, страны со слабой системой – что все хорошо. У нас также все будет зависеть от того, как сработает система регистрации случаев заражения. У нас же фиксируют только случаи, подтвержденные ПЦР. Но тест-системы не всегда распознают вирус. Изначально была проблема: ПЦР давали результат с погрешностью 20–30% плюс-минус. Так и остается сегодня. А у вируса происходят активные изменения, тесты могут это пропускать.

Еще одна проблема – люди привыкают к угрозе и больше не обращаются к врачам. Особенно сельское население. Умер человек, похоронили. А почему умер, никто не задумывается. Поэтому нет полноценного понимания ситуации. К слову, так обстоят дела во всех странах.

– Самые большие риски для Украины?

– Завоз новых вариантов вируса из России, а также Турции, Египта, Европы, куда полетело большое количество россиян. Происходит перемешивание населения (мы так это называем в эпидемиологии), когда встречаются значительные потоки людей из разных регионов. И тут многое зависит от того, как люди себя защищают.

Массовые собрания вроде Евро 2020 уже показали: кто бы куда ни поехал, он будет заражен. Человек вакцинирован и не будет клинической манифестации заболевания, но он привезет возбудитель инфекции, и тот, кто окажется с ним рядом, заразится.

У "Дельта" высокая заразность. Если раньше на уханьском варианте один человек в доме заболел, а все остальное здоровы, то сегодня не так: один заболел и всех остальных заразил. Соответственно будет больше тяжелых случаев и смертей. Вот почему мы боимся этого штамма.

– Когда начнется следующий подъем заболеваемости?

– Он уже начался. Просто не все обращаются за медпомощью и считают только тех, кто прошел через лабораторию. А количество заболевших COVID-19 гораздо больше, просто они не учтены. Реалии любой пандемии: вначале все бегут при каждом чихе к доктору, а потом адаптируются и решают проблемы сами, по разным причинам, в том числе финансовым.

Обратите внимание на количество новых случаев и госпитализированных людей. Это в основном тяжелые больные. Остальные, с более легким вариантом течения болезни, не идут за медпомощью. И, зная процент тяжелых случаев, не сложно посчитать, сколько в реальности болеющих.

Будет еще хуже, или мы уже вышли на плато стабилизации? Каждый раз, когда появляется такой вариант, как "Дельта", и я вижу что скорость передачи вируса, тяжесть заболевания (то, что в медицине называют патогенность, контагиозность, вирулентность) возрастает, изменяется течение болезни, то как эпидемиолог я понимаю, что мы еще не вышли на пик, с которого плавно сойдем. И это меня очень тревожит.

– А когда же мы, наконец, с этим справимся?

– Если мы сейчас с вами общаемся, значит справляемся. Все на планете с этим справятся. И Украина тоже. Такой вызов многих прокачал. Наши медики – уже хорошо подготовленные бойцы. Они остались в строю. Да, есть дефицит специалистов, и он увеличится. Но у нас есть настоящие врачи, которые продолжают работать, спасать людей и будут делать свое дело дальше. Их надо хранить и оберегать хотя бы до тех пор, пока не выйдем из пандемии.

Большой проблемой останется постковидный синдром. Это дисбаланс систем и органов, который не дает человеку возможность восстановиться и забыть о болезни. Может проявляться по-разному, но общее – это потеря сил, возможности выполнять минимально необходимые действия, а работа вообще становится пыткой. Болят суставы так, что двигаться невозможно. Синдром сложный, может затронуть разные системы – центральную нервную, двигательную, сердечно-сосудистую, почки и так далее.

Еще и поэтому COVID-19 относится к особо опасным инфекциям. Потому что такая же картина наблюдается у людей, перенесших MERS, SARS, болезни, вызванные вирусами Эболы и Зика. 

Сам по себе COVID-19 как острое заболевание – большая трагедия и удар по любой стране – экономике, медицине, социальной сфере. А второй удар – население, прошедшее через это испытание, уже не может создавать национальный продукт. Человек вышел из больницы, но не вышел из болезни. Он выжил и сожалеет, настолько ему тяжело. Уйдут годы на восстановление и возврат к нормальной жизни. И на это государствам придется тратить деньги.

Украина, как и другие страны, сталкивается с финансовыми проблемами. У всех стран дефицит бюджета и внешние долги. Поэтому в Украине ничего особенного. COVID-19 заставил нас жить по-новому и мы пытаемся адаптироваться. Люди ко всему привыкают – так заведено на земле. Этот опыт бесценный. Главное – руки не опускать и нос держать выше.