-5 Киев
Не первый раз в нашей стране используют аудиозаписи, чтобы обвинить чиновников высшего звена в коррупционных или других преступлениях. Все помнят так называемый кассетный скандал. Но, как известно, история с “пленками Мельниченко“ так ничем и не закончилась. Так почему же такое, казалось бы, веское доказательство не стало причиной судебного приговора?
Аудиозаписи в уголовном преследовании
Обнародованные записи с участием якобы депутатов и экс-депутатов ВР, бывшего министра экологии и настоящего президента Украины могут стать основанием для начала уголовного преследования. Согласно ст. 214 Уголовный процессуальный кодекс Украины, прокурор или следователь могут внести сведения в Единый реестр досудебных расследований и начать расследование, если считают, что информация свидетельствует о совершении преступления. Не имеет значения, из какого источника и каким образом была получена такая информация.
Проводить расследование в отношении чиновников такого уровня и президента могут следователи Государственного бюро расследований либо детективы НАБУ. Все зависит от того, какие злодеяния фигурируют в записях и, соответственно, в совершении какого преступления подозреваются должностные лица.
Аудиозаписи в судебном разбирательстве
Имеет ли судебную перспективу дело, основанное на аудио- и видеозаписях, полученных не в рамках уголовного дела? Ответ на этот вопрос дает решение Конституционного Суда Украины от 20 октября 2011 года (дело №1-31/2011 относительно официального толкования положения ч. 3 ст. 62 Конституции Украины). Суд пришел к выводу, что обвинение не может быть основано на доказательствах, полученных незаконным путем. В частности, нельзя основываться на данных, которые получены от людей, не уполномоченных на сбор и фиксацию данных с применением мер, предусмотренных законом Украины "Об оперативно-розыскной деятельности".
То есть аудио- и видеозаписи не имеют судебной перспективы, по мнению Конституционного Суда Украины, потому что:
- оперативно-разыскные меры (к которым относится аудио-, видеконтроль за человеком) могут проводиться исключительно специально уполномоченными органами. А проведение оперативно-разыскной деятельности частными лицами и организациями нарушает закон и конституционные права и свободы человека и гражданина;
- фактические данные, собранные без соблюдения процедуры, не могут быть использованы как доказательства в суде.
Зачем НАБУ оригиналы аудиозаписей?
Записи, безусловно, могут и должны послужить основанием для проведения расследования. Но обвинить кого-либо, основываясь исключительно на подобных записях, не получится. Для чего же тогда НАБУ предлагает Онищенко передать им оригиналы?
Правоохранительные органы, зная о правонарушении из аудиозаписей (которые суд не будет считать доказательством), могут поискать подтверждение этому в других источниках – свидетельских показаниях, документах и так далее. И уже эти данные, собранные в рамках уголовного расследования, могут быть доказательствами при рассмотрении дела в суде. Но, очевидно, чтобы инициировать сбор данных, основываясь на информации из аудиозаписей, в НАБУ хотят убедиться в ее достоверности – провести фоноскопическую экспертизу. Ведь если окажется, что записи Онищенко фальшивые, детективам НАБУ будет сложно объяснить, почему они начали преследование.
