-2 Киев
По информации Гордона, Россия тогда требовала от Украины отказаться от Крыма и Донбасса и официально признать их территорией России, отказаться от вступления в Североатлантический альянс и ЕС, сделать русский язык вторым государственным, провести разоружение, предоставить "какие-то преференции" Русской православной церкви, а также "[организовать] выборы через месяц-два".
"Да, очень похоже. Именно это они выставляли нам в требованиях в марте на переговорах. Это изначальная позиция, – сказал Арестович. – Мы им ржали в лицо и рассказывали, что "вы сумасшедшие", и постепенно отбивали все это обратно. В конце концов, к стамбульской встрече из требований практически ничего не осталось. Они уже были зайчиками... Уже ничего не хотели: ни русского языка, ни церкви, ни всего остального".
Арестович признался, что абсолютно не верил в успех переговоров, но отметил, что для Украины было важно показать, что она настроена на диалог.
"Я прекрасно понимал, что очень многие силы в мире – на Западе – мечтают, чтобы эти переговоры были. Им нужен был период консультаций, чтобы своих скептиков уговорить. И нашему правительству, президенту нужно было продемонстрировать, что мы вменяемые люди, мы готовы говорить. Потому что, напоминаю, в марте поддержка всего мира была абсолютно не очевидна и общественное мнение абсолютно не очевидно. Сейчас мало кто помнит, но первый "Рамштайн" 15 мая вообще-то был (на самом деле контактная группа по вопросам обороны Украины впервые встретилась 26 апреля. – "ГОРДОН"). Из-под Киева, из-под Чернигова и Сум они ушли 3 апреля, а первый "Рамштайн" – 15 мая. И до этого было абсолютно не очевидно, что нас будут поддерживать в финансовом и военном отношении", – напомнил бывший советник Офиса президента.
Он сказал, что в апреле у сил обороны Украины практически закончились боеприпасы, "уже не было ничего", и Украине жизненно важно было "демонстрировать вменяемость" и доказывать, что "мы адекватные люди, которые слушают партнеров".
"А партнеры – даже те, которые изначально были за нас, – в это время преодолевали тяжелейшее сопротивление оппозиции, пророссийских сил, сомневающихся, скептиков у себя в парламентах, в своих политических элитах. И эти переговоры были необходимы. Их предложили вечером 24 февраля россияне – не мы. Мы не хотели. Но после консультаций партнеры, я так понимаю, нам сказали: "Продемонстрируйте вменяемость. Что вы готовы, что вы адекватны". Потому что тогда лозунги "победа до последнего украинца", "победим Россию и выгоним", как сейчас, абсолютно не воспринимались в мире. Скептицизм сквозил в каждом звонке, в каждой консультации, в каждом запросе журналиста. И помощь была далеко не очевидна", – сказал Арестович.
Он отметил, что тогда Россия "изо всех сил" пыталась сформировать на Западе мнение, что украинцы "неадекватны и неспособны к самоуправлению", Украине нужно было этот миф опровергнуть.
"Вы знаете, как современный мир устроен: он про переговоры, про мир. Мир и переговоры. Даже когда у вас убивают детей, по 150 ракет в сутки сыплется на голову – все равно мир и переговоры. И мы показали, что готовы к миру и переговорам", – подчеркнул Арестович.
Арестович: Мне говорили, что Путин лично несколько раз меня упоминал: "Давайте сделаем, как Арестович умеет". Читайте полное интервью
