+25 Киев
По словам Данилкиной, решение вступить в ВСУ она приняла "через два-три месяца" после того, как началась полномасштабная война России против Украины. Посоветовавшись с матерью – тоже военнослужащей, – она отправилась из родной Одессы в Запорожье. Там тогда служила мать Данилкиной.
"Приехала в Запорожье, встретила мать, надела форму: очень подошла, мне понравилась. И приступила сразу же в этот день к виконанню своїх обов’язків. Меня сразу взяли в связисты: в інформаційно-телекомунікаційний вузол зв’язку. Была прикомандирована в кадры. Так как моя связь уже находилась на линии, я была прикомандирована в кадры и выполняла работу, которую мне давал мой начальник. Абсолютно любую: от просто соцпаспортов до того, что я вела работу для судових розслідувань. То есть всю бумажную работу, которую мне доверяли", – рассказала Данилкина.
По работе, по словам военнослужащей, ей нужно было ездить на первую линию фронта. Впервые туда она попала примерно через неделю после начала службы.
"Да [было страшно]. Но очень интересно", – вспомнила Данилкина.
По словам военнослужащей, уже после первой поездки она поняла, что хочет служить на передовой.
"По приезде я подхожу к матери и говорю: "Я хочу на первую линию". Я сразу как-то это поняла. Меня обстановка не напугала. Да, было громко, было шумно от этих взрывов, но как-то сразу такая, знаете, мысль: "Мое. Как-то в городе скучно. Бумаги – нет, не хочется вообще. Бумаги не люблю, не мое, нет. А вот там – я думаю, да". Я же была связисткой, но прикомандирована в другой отдел", – объяснила Данилкина.
В следующий приезд на передовую она спросила у комбата, может ли остаться с ними, он не возражал, но сказал в первую очередь обратиться к непосредственному начальнику – его позывной Бук.
"Я подхожу к начальнику, говорю: "Можно?" Он говорит: "Нет". Сразу категорическое "нет". Говорит: "Ты маленькая, ты слишком юная, тебе тут не место, тебе тут не надо. Мы тут с пацанами справимся. Тебе нельзя сюда". Я говорю: "Пожалуйста. Бук, прошу". Он: "Нет". Я уезжаю. Говорю матери: "Я хочу". Она не сказала: "Беги туда". Но она не была против. Она сказала: "Это твоя жизнь – тебе решать". Отчим сказал то же самое. Брат сказал: "Нет, пусть сидит в городе". Я все равно звоню, говорю: "Бук, пожалуйста, возьмите". – "Нет, не возьму". Я уже плакала, когда заканчивала с ним разговор. Мне было очень обидно. Я очень хотела", – рассказала Данилкина.
По ее словам, убедить Бука удалось только после третьей поездки на передовую.
"Уже, наверное, раз третий приезжаю, подхожу к нему и говорю: "Пожалуйста, я вас очень прошу". Он говорит: "Вот как тебя возьмут замуж, если с тобой что-то случится? Вот как я буду спать?" Я допросилась, и он сказал: "Сделаешь вот работу, приедешь с флешкой – тогда останешься". Я уезжаю счастливая, делаю все за три дня – и приезжаю сразу с вещами", – рассказала Данилкина.
Она сказала, что в целом на первой линии фронта она пробыла восемь месяцев, еще месяц – "на нуле". Затем с запорожского направления их подразделение перевели в Херсон.
"Сколько времени я пробыла на запорожском направлении и столько опасностей было рядом – и все было хорошо. А, честно говоря, в Херсоне я чувствовала, что что-то случится", – сказала она.
В Херсоне автомобиль, в котором находилась Данилкина, попал под артиллерийский обстрел. Военнослужащая получила тяжелые травмы, вследствие которых потеряла ногу. Сейчас она проходит реабилитацию и готовится к протезированию.
