Невзлин о ядерном шантаже РФ: Байден в максимально возможных дипломатических выражениях сказал Путину: "Мы тебя, парень, закончим. Не надо" G

– Леонид Борисович, здравствуйте.

– Здравствуйте, Алеся.

– Я вас рада видеть. Особенно в такой важный и особенный день – ваш день рождения. Мы сегодня с вами встречаемся, потому что будем обсуждать экстренное обращение Путина. Знаете, я вам сразу хочу пожелать, чтобы ваш следующий день рождения, когда мы тоже будем с вами записывать интервью, мы говорили исключительно об экономическом чуде Украины, а Путин вообще не стоял у нас на повестке дня, потому что он давным-давно к этому времени канул бы в Лету и все о нем забыли. То есть поделом ему.

Леонид Борисович, скажите, пожалуйста... Возвращаясь к тому, что сейчас все-таки нужно еще чуть-чуть поработать. Вот Путин выступил с утра с заявлением, которое он анонсировал еще вечером, но почему-то его перенесли. Если переводить с чекистского на человеческий, что он сказал? Что это заявление означает?

– А, вот так, да? Ну начнем тогда с него. Значит, в принципе, у Путина было несколько вариантов выбора. И он жалобно пищал через [президента Турции Реджепа] Эрдогана о том, что он хочет переговоров. И был послан. Потом пожаловался премьеру Индии [Нарендре] Моди на [саммите] ШОС, что вот он вообще-то такой мирный голубь, хочет переговоров, но вот украинцы все время отказываются, там, или [президент Украины Владимир] Зеленский. И он думал, что этот сигнал будет услышан – и сейчас все остановят наступление и начнут с ним разговаривать о новой, так сказать, конфигурации Украины. Он что думал? Что сейчас как бы вот самый невыгодный для него и выгодный для Украины момент и для всего мира, сейчас услышат, что он готов на переговоры. Видимо, остановят наступление, то есть прекращение огня подпишут быстренько, как обычно. А потом он подготовится. Наступление сорвется, потому что подпишут. То есть он уже будет готов более сильно потенциально к следующему наступлению или начнет давить сам.

Но в чем его, конечно, был просчет? Что это сейчас не нужно никому, кроме него. У него слабая позиция. Вот. А позиция Украины и всего мира, который ее поддерживает, – она очень сильная. Поэтому и стали возможны в том числе эти самые прекрасные наступления под Харьковом. А сейчас они происходят, как вы знаете, еще и в других областях: Херсонской и даже Луганской. И даже не будем все говорить сейчас.

Понимаете, после этого он, на самом деле, ведь последний раз шантажнул по-кагэбистски. Он же объявил, что будет заявление. И были всякие толкования. Была истерика его пропагандонов на тему "надо признать то, надо признать се". И его шантажная угроза. Но проблема в том, что никто не отреагировал. И ему пришлось перенести это на утро и подождать: позвонит ему [президент США Джо] Байден или Зеленский либо это будет только [президент Франции Эммануэль] Макрон.

Макрона, как вы знаете, он не взял. Потому что он понимает, что это начало затяжных переговоров. А он хотел, как гопник, взять одним ударом. Проиграл. Что дальше делать? Дальше у него выбор: или самому прекращать ситуацию и понимать, что он войну не выиграл. А если диктатура проиграла войну, значит, он больше не диктатор, остаются какие-то считанные месяцы до его конца. Империи войны не проигрывают. Только один раз. И после этого они уже не империи, а [начинается их] распад. Или попытаться это выиграть – то второе, самое глупое решение. То есть объявить Украине официально уже войну де-факто. Ну и третье решение: искать какой-то компромисс. Но компромиссы он не очень понимает. Потому что ему же надо показать победу своему народу.

Рейтинг последние месяцы падает, Харьков создал истерику у элиты. Рейтинг продолжает падать. И вот он идет на самое идиотское решение, которое только может прийти в голову человеку: он объявляет войну всему миру. Причем именно это и заявляет. И говорит, что он, так сказать, весь мир поставит на колени. Я не знаю, зачем он это сделал. Я не знаю, какой он предполагает ответ. Я не понимаю, зачем он угрожает ядерным оружием.

Скриншот: Алеся Бацман / YouTube

Но в результате он сделал мне большой подарок на день рождения. Потому что он очень сократил срок своего пребывания во власти. Власть Путина начинает рушиться у нас на глазах. Я не скажу, что это будет завтра, но это будет достаточно быстро. Речь может идти о месяцах – даже не о годах – до крушения режима. Это вот такая часть.

– Леонид Борисович, давайте разберем сейчас по запчастям. Что его заявление означает для России в двух аспектах и с точки зрения технической. Мобилизация. Возможно ли ее провести? Это они говорят: частичная, а сейчас будут на "мясо" забирать всех.

Учитывая то, что это работа военкоматов, это нужно их всех одеть, нужно их всех накормить, привезти, медицинские какие-то, там, пайки сделать, сумки с собой и так далее и так далее. Это огромная история, к которой, как мне говорят, Россия не готова. Несмотря на то, что она седьмой месяц воюет, сама начав эту войну. И вторая история – это история возможных русских бунтов от людей, которые, когда с дивана плевать в телевизор и рассказывать, какие пиндосы жуткие и "как мы сейчас всем покажем", – это одно, а когда уходить самому на "мясо" – это уже другое. Вот давайте и с точки зрения этой, и с точки зрения этой поговорим.

– Хорошо. Я, так сказать, немножко готовился, и некоторые ответы у меня уже фактически написаны к вашим вопросам. Можно, я буду подглядывать? Значит, про мобилизацию. Значит, те россияне, которые до сих пор бездействовали, – они рискуют, что война коснется их семьи. Это разрушает ту самую пассивность, индифферентность, на которой держится эта власть. Вот. Путин всегда это понимал или ему это объясняли. Поэтому он не объявлял мобилизацию. Раз он объявил мобилизацию, значит, он находится в отчаянии. Это было видно по всем пропагандистам. [Маргарита] Симоньян, [Ольга] Скабеева, [Владимир] Соловьев. Они все были в отчаянии. А началось с такого, как [Карен] Шахназаров, за пару дней еще до них. Сразу после того, как в Харькове начали терпеть поражение.

Поэтому это акт отчаяния. Акт отчаяния не может быть умным. Поэтому все обратили внимание на странную высшую математику товарища [министра обороны РФ Сергея] Шойгу. У него погибло меньше 6 тысяч, а набрать надо 300 тысяч. Это же опять вранье, нагромождение вранья. И что важнее? Что значит "одноразовая история"? 300 тысяч, а потом еще 300 тысяч. И что такое "частичная мобилизация"? Это для того, чтобы не назвать войну войной опять, не объявить военное положение? Я не знаю.

Не бывает частичной мобилизации. Когда это "мясо", так сказать, сгорит в топке войны, потребуется следующее. Вот. Что такое седьмой засекреченный пункт [указа Путина о мобилизации]? "Для служебного пользования". [Пресс-секретарь Путина Дмитрий] Песков намекает, что это связано с количеством мобилизуемых. Это еще раз подтверждает тезис, что это не один раз будет происходить. Иначе бы это не было секретно.

Теперь: что он будет делать с новомобилизованными – людьми, которые не хотят воевать? Их надо обучать, одевать, кормить, экипировать... А в российской армии, как мы знаем, с этим проблемы сейчас. А плюс 300 тысяч человек – что будет? А что будет с этим перекосом, когда уже тысячи и десятки тысяч человек воюют как ЧВК или контрактники, за большие деньги? Они как будто бы понимают, за что они умирают. А что он будет делать? Там машинами возят деньги их хранилища "Внешэкономбанка" в ЧВК "Вагнер", грубо говоря, в Донецк. Ну а как? Кеш. Откуда им еще его брать? Естественно, у [Андрея] Костина в ВТБ.

Если сейчас всем платить, то это просто неподъемно ни для какого бюджета. Если одним платить, а другим не платить – еще один перекос там, и там будут враги воевать друг с другом за эти деньги. "Ты получаешь столько, а я – столько. Или я ничего". Или просто разгонять инфляцию. Значит, что дальше? Так сказать, разрешить больше [Евгению] Пригожину вооружать и выпускать убийц, наркоманов и педофилов из тюрем? Окей, там есть определенный ресурс. Но какой толк в этих необученных и неэкипированных людях?

Ведь они столкнулись с украинской армией, в которой не только высший офицерский состав, как оказалось, за эти восемь лет прошел обучение не только и не столько в Украине, но уже и средний состав. Американская армия состоит из сержантов. В русской армии нет сержантов. Ну, в понимании нормальном. А в украинской армии они есть. То есть те сержанты, которые, как в России, младшие офицеры. Люди, которые знают, что делать с оружием на поле боя каждый день, каждую минуту. Эти же – "мясо".

Скриншот: Форум свободной России / YouTube

То, что погубят уголовников, – это то же самое, что приговорить к смертной казни, но, так сказать, в обход легальности. Хотя этот ход тоже нелегальный. Мы его разбирали с адвокатами, юристами. Его практически невозможно сделать легальным, что ты ни придумывай. Даже если открывай следствие по ним на территории Украины и посылай их на следственные действия, это все равно будет нелегально или полулегально.

Но не будем на них зацикливаться. Значит, он вооружает людей, которые не хотят воевать. Людей, которые будут сдаваться в плен. Людей, которые будут переходить на сторону ВСУ. Это будет массово. К этому будут призывать все умные, разумные люди. В том числе и российская оппозиция. Я вот вам потом зачитаю. Я получил... Обсуждается объявление антивоенного комитета. Я хочу вам коротко зачитать их текст, с которым я абсолютно, полностью согласен. Я думаю, что он вышел или вот-вот выйдет уже в эфир. Что предлагают русские либералы, настоящие оппозиционеры, в этой ситуации?

Про обученных поговорили. Да? Про пригожинцев тоже понятно. Но сколько бы их не было прекрасных таких воинов-террористов, добавь к ним уголовников – это не решает проблемы. В какой-то момент они будут уничтожены профессиональным западным оружием.

Регионы. Естественно, они будут мобилизовать опять регионы, они будут мобилизовать мигрантов, они постараются их пустить на "пушечное мясо", чтобы не дестабилизировать Москву. Потому что если в Москве будет много "200-х" или "300-х", то его срок будет совсем короткий, можете мне поверить. Я Москву знаю лучше него в 100 раз.

Поэтому на все ваши вопросы ответ негативный: она ему ничего не дает. Ничего не дает. Она растянется надолго. Если он сразу начнет посылать людей, то это просто люди неподготовленные. И она требует огромных расходов. И она не имеет военного смысла. В ней нет результата. Понимаете?

– Леонид Борисович, я с удовольствием наблюдаю сейчас за русскими соцсетями. Со вчерашнего вечера, когда, собственно, ждали, что Путин выйдет с заявлением. И все, в принципе, понимали, что он, скорее всего, будет объявлять мобилизацию. Там паника, истерика, хаос. Как-то уже боевой дух русский подыспустился. А в русском сегменте Google основной тренд по запросам сейчас – "как уехать из России". А билеты на самолет на Стамбул и на Ереван раскуплены все полностью, чтобы улететь сегодня.

Плюс я смотрю, что какие-то, там, комитеты призвали уже сегодня вечером выходить на акции протеста в городах против мобилизации. Алексей Навальный сказал, что нужно жечь военкоматы. Очень вовремя. То есть когда уже семь месяцев русская армия убивает мирных украинских жителей тысячами, то тогда не надо было, видимо, палить военкоматы. А сейчас, когда русских на "мясо" уже массово тысячами тоже хотят отправлять, вот только теперь он призывает палить военкоматы. Ну спасибо за это, хорошо. То есть вся эта история – она может вылиться в какие-то протесты, которые закончатся чем-то? Или это все фигня? Они стерпят и это, будут пыхтеть, где-то, там, что-то, туда-сюда... Ну будут идти на убой, просто теперь уже массово.

– Нет-нет, я все-таки хочу сказать, что паника в Кремле. Это абсолютно достоверно. Панические настроения в окружении. И это паническое решение не может быть правильным. В том числе и с точки зрения внутренней политики. Поэтому – да, без сомнения, сейчас люди будут во внутренней оппозиции.

Я не уверен, что стоит призывать их выходить, как это делают люди Навального, находясь за рубежом или даже в тюрьме там несколько человек. Все-таки брать ответственность за жизни людей нельзя. Пусть они сами решают. Потому что мы понимаем, что разгон будет сильный. Понятно, что стрельба по населению ускорит конец Путина. Но мы же не хотим, чтобы кто-то дополнительно погиб из-за того, что мы хотим гибели этому режиму и этому человеку.

21 сентября, на акции против мобилизации в Санкт-Петербурге. Фото: Анатолий Мальцев / ЕРА

– А я не хочу, чтобы гибли украинские женщины, дети, военнослужащие, те, кто на своей земле, от рук тех русских, которые придут убивать. Которые не придут бунтовать против Путина и сносить его, что должны были сделать давным-давно, а придут туда. Поэтому я как раз не могу с вами согласиться.

– Я этого не говорил. Ко мне нет упрека. Я в строю с 24 февраля на одной стороне.

– Да. Я знаю, я знаю.

– Я хочу сказать, что можно призывать, можно не призывать. Ситуация будет такая. Если это будет для него опасно, то он будет стрелять по толпе. Это будут просто дополнительные жертвы и огромные репрессии: уже ГУЛАГовского масштаба. Потому что ему деваться некуда. Но во всех случаях как выстрелы в Украине, убийства людей, так и дополнительно не только репрессии, но и убийства людей в Москве ускоряют его, так сказать, конец. Это неизбежно. И если вы меня спрашиваете, выйдут ли люди на улицы или будут ли люди, там, партизанить, до этого указа я бы вам сказал "нет".

После этого указа я должен частично согласиться с логикой Ильи Пономарева, что там найдутся теперь люди, которые будут осуществлять теракты или, условно говоря, акции возмездия не на уровне сжигания военкоматов, когда мы с вами не знаем: военкомат сожгли для того, чтобы показать протест, или просто для того, чтобы сжечь свои документы призывные. Я думаю, что сейчас все будет гораздо хуже.

Потому что оружия и взрывчатки в России много нелегальной. Особенно их хорошо покупать в Федеральной службе безопасности, в соответствующих подразделениях. Наркотики – там, где борются с наркотиками. Взрывчатые вещества – там, где борются со взрывчатыми. Оружие – с нелегальным оборотом оружия. Сейчас пойдут такие большие денежные дела. Плюс люди будут вооружены. Многие сдадутся. Я считаю, что очень многие сдадутся в Украину в плен. Потому что Украина с пленными поступает нормально.

Российские военнопленные, которых 21 сентября выдали РФ в рамках обмена. Фото: Дмитро Лубінець | Dmytro Lubinets / Telegram

А если люди повернут свое оружие против Путина, я думаю, им это сделать разрешат. Они пройдут, так сказать, соответствующую проверку в иностранный легион и так далее. Это вооруженные люди. Плюс это вооружение будет на территории России. И это оружие все равно будет рано или поздно применено против Путина. Вооруженные люди, которые не хотят воевать, – они повернут оружие против Путина, а не против Украины.

Поэтому я согласен с вами, еще раз повторю: русские это заслужили. Никто им сейчас не откроет никакие балтийские границы и не будет печатать шенгенские визы на въезде. Я хочу обратить внимание, что Каспаров Гарри, я и многие другие постоянно им говорят одно и то же по нарастающей. Дождались теперь, когда будут закрывать выезд мужчинам призывного возраста? Пусть они это получают. Потому что высмеивают все наши слова, которые исключительно, так сказать, направлены на заботу о людях, которые не хотят жить и сотрудничать с путинским режимом. Пусть просятся в Казахстан – ну, туда, куда пешком можно дойти.

Ну что теперь делать? Не откроет никто им границу, что ни говори. Поэтому я думаю, что будет масса – и достаточно критичная, – которая обернет оружие рано или поздно против этого режима.

– То есть мы ждем бунт. Он может быть? Русский.

– Ну, в принципе, смотрите. Он практически неизбежен, если будет такая тенденция, которая позволит получать все больше правильного оружия. Если Америка наконец и НАТО снимут ограничения на дальность и типы вооружений, если будет достаточно ПВО или закроют наконец небо, чтобы защититься от русских самолетов и ракет. И последний я бы совет дал: это, без сомнения, разрушение военной инфраструктуры на территории, там, с юга – от Таганрога, Ростова до, условно говоря, Белгорода – я не знаю – Воронежа, включая Курск и так далее.

Ну что делать? Там склады, там военная инфраструктура. Ну если случайно попадет по гражданской инфраструктуре... Путин же после бегства из Харькова все время случайно попадает по гражданской инфраструктуре, все время бьет теплоэлектростанции, дамбу разрушает, водоснабжение и канализацию. Если прилетит этим регионам случайно – ну что теперь делать? Пусть идут на восток, пусть идут к Путину ходоками. Мне их не жалко? Мне их жалко. Я не хочу, чтобы убили ни одного больше мирного жителя. Но если им придется пострадать случайно, пусть страдают.

– Леонид Борисович, вы сказали о том, что в Кремле паника. Хочу на этом чуть подробнее остановиться, потому что мне сейчас приходится слышать о том, что Путина сливают свои же. То есть сейчас образовалось крыло – ряд людей в Кремле, – которые в начале широкомасштабного вторжения если его и не поддерживали, то реально боялись, потому что непонятно: а вдруг действительно за три дня Киев возьмут – ну и тогда победитель... А сейчас чем он больше проигрывает (а он проигрывает, и масса тому свидетельств, которые они не могут не видеть), тем они и их недовольство становятся сильнее. Потому что, по сути, он отделяет их от нормальной, хорошей жизни, которую он у них забрал, выписав им билет всем на кладбище, забрав у них в том числе миллионы, миллиарды наворованные, яхты, виллы, любовниц на Западе и так далее и так далее, детей с обучением...

Правда ли, что там действительно зреет какая-то история? Я не знаю: заговор, не заговор. Ну то есть те, кто сейчас может теоретически заняться его устранением, от власти смещением. И с кем Запад с удовольствием договорится, когда они скажут: "Мы отдадим все, будем просить прощения, только снимите санкции. Все территории вернем, все украденное на стол".

– Начнем с первого. Я не вижу сейчас заговора пока. Я понимаю, как они разделились. Есть "ястребы", влияющие на Путина: такие, как [российский бизнесмен, основной акционер банка "Россия"] Юрий Ковальчук, который в основном и является архитектором идеи войны с Украиной и хаоса в Европе. Такой самый близкий, пожалуй, к Путину человек. Есть сумасшедшие люди типа [российского бизнесмена, называемого владельцем частной военной компании "Вагнер", Евгения] Пригожина или [главы Чечни Рамзана] Кадырова и [главы Росгвардии Виктора] Золотова, которые просто хотят всех убивать и являются его опорой. Есть абсолютно бессмысленные люди типа Шойгу, который на заговор, наверное, сейчас не способен, хотя, конечно, с удовольствием бы занял место Путина. Это понятно. Но на заговор, я думаю, он не способен. Поэтому настроения поделились.

Да, люди типа [главы "Роснефти" Игоря] Сечина все равно будут около Путина и поддерживать Путина, даже если там наделаны ошибки. Сейчас на самом деле большая часть окружения ждала, что Путин снимет с себя ответственность, наказав Шойгу, [начальника Генштаба РФ генерала Валерия] Герасимова и людей из ВПК, то есть руководителей – тех людей, которые на самом деле его обманули и разворовали армейский и оборонный бюджет. И армия оказалась не той армией. Мультфильмы, которые он показывал, [оказались] мультфильмами.

Нет у них никакого современного оружия практически. Они находятся в предыдущем веке, по сравнению с тем оружием, которое стала получать Украина с Запада. И, кстати, Шойгу когда мямлит – он об этом говорит на самом деле. Посмотрите его интервью. Он понимает. Но просто он говорит, как зомби несчастный. Он, видимо, очень испуган. Он должен был быть крайним, и это был основной совет Путину: во-первых, их убрать, а во-вторых, всех под суд, чтобы они признались в воровстве. Потому что по этому бюджету сворованы огромные деньги: гораздо больше половины бюджета. А половина закопана, что называется, нерационально. Он этого не сделал. Это был один из его путей. Он объединился с этими людьми: бессмысленными и бесполезными. И он, естественно, опирается на тех людей, которые жаждут крови. Поэтому я не вижу сейчас той силы, которая была бы готова его устранить, например, и прийти к власти.

Фото: ЕРА

Легально такой силой может быть премьер-министр [Михаил Мишустин], но тогда за ним кто-то должен стоять, какие-то силовики. Потому что сам он не производит впечатление человека, который готов взять власть. Он производит впечатление человека не глупого, но, так сказать, куда-то попавшего и преданно работающего на этого военного преступника. Это его ошибка, но это не делает его таким же, как Путин. Поэтому я думаю, что он власть не возьмет. Поэтому я считаю, что сейчас, на данном этапе, заговора нет, но все может очень быстро поменяться. Если люди, которые хотят большего и которые хотят остановиться, войдут в непосредственный клинч – и Путин станет, так сказать, лишней фигурой. Но сейчас я не вижу, чтобы это могло в реальной ситуации быстро произойти.

Они смотрят другими глазами, чем мы с вами. Не важно, откуда мы смотрим, но каждый из нас смотрит не изнутри России. Они же смотрят на это все оттуда, и все основное у них там. Поэтому когда вы говорите о том, что они теряют что-то на Западе и так далее... Они уже все потеряли. У них уже нет выбора. Они уже срослись с Путиным.

Если бы было его физическое устранение или отвод от власти и появилось бы вдруг откуда-то правительство, которое бы остановило войну, отдало все территории Украине обратно и подписало бы компенсации соответствующие, только тогда можно говорить о снятии санкций. Но только начинать. Потому что извините, но им верить-то нельзя.

– Не, ну так и Россию нужно разоружать. Это должна быть специальная модель по типу фашистской Германии. То есть это огромная процедура. Иначе через несколько лет мы получим то же самое еще в большем виде.

– Извините, но в Германии не было проблемы денуклеаризации. Была денацификация и разоружение. А здесь есть еще ядерное оружие, которым он играет.

– Вот я хочу об этом поговорить. Смотрите. Он уже впрямую заговорил истерично о применении ядерного оружия. То есть эти псевдореферендумы – и он, собственно говоря, закрутил это под то, что он может его применить и обязательно это сделает, если что. Что это значит? Действительно применит? И может ли применить? И с точки зрения желания, и с точки зрения возможности физической получится ли, взлетит ли, выполнят ли приказы те, кто должны будут это, если что, делать? И как сейчас должен реагировать Запад на это, чтобы этого не произошло вообще?

– Ну, слушайте, когда играешь в покер с шулером, то всегда предполагаешь, что он блефует. Когда Путин сказал в конце этих фраз: "И я не блефую", это означает, что он блефует.

– Да, я заметила это, да.

– Да. Поэтому мое мнение, зная образ этого параноика, а скорее психопата: он, конечно, блефует. Загнан ли он в угол, как он предупреждал, что он может прыгнуть? Да, он загнан в угол. Но прыгнуть так, чтобы убить себя, я не вижу никакого смысла. Потому что он не увидит плодов своей плюралистической деятельности. По изменению мира к лучшему против "агрессивного", "авторитарного" Запада. Он же у нас устанавливает новый мировой порядок. Поэтому смысла в этом тоже нет для него. Он трусливый и жить хочет явно. Даже если он будет сидеть за решеткой, он предпочтет жить, чем умереть.

Поэтому я думаю, что он блефует. И, я думаю, он понимает, что любой удар, который он нанесет, будет отвечен другим ударом, который будет значительно сильнее и мощнее. Потому что он не оставляет выбора. Мне кажется, если он правильно считывал выступление Байдена, ему об этом прямо сказано в максимально возможных дипломатических выражениях. Когда он сказал типа: "Не делайте этого, не надо", это на дипломатическом языке Америки означает, что "мы тебя, это, парень, того, закончим. Не надо".

Фото: svoboda.org

– Хорошо. Патрушев летал сейчас в Китай. Зачем?

– Знаете, попытка о чем-то договориться – она всегда имеет какой-то шанс. Но поскольку посылают Патрушева, то это абсолютно такая полудипформальность, потому что все его встречи ни о чем, и договориться он ни с кем не может, и встречают его обычно с людьми, которые тоже сами не решают, но выглядят почетно, то есть я по Патрушеву свое мнение не меняю. Это какая-то дутая фигура, которую все придумали и боятся. А на самом деле это секретарша в Совбезе, которая готовит Путину заседания в Совбезе и не более того. Никакой не координатор силовых структур. Просто никто. Старый больной дурак. Ну вот он его держит. Вот. А решить он ничего не может, договориться он ни о чем не может.

– Леонид Борисович, ну что, давайте закончим. Я вас буду отпускать к вашим гостям. Закончим на позитивной ноте. Да?

– А можно все-таки сказать? Вот я это прочитал быстренько, а вы – нет. Пока оно выйдет...

– Заявление, да? Скажите, чье это заявление, конечно.

– Да. Но просто ребята – мои друзья, я вижу, что они готовят. Вот смотрите: "В связи с объявлением в России мобилизации резервистов и угрозами военного преступника Владимира Путина применить ядерное оружие для сохранения в составе России захваченных территорий Украины антивоенный комитет заявляет: "Противодействие преступному режиму Путина – дело чести и совести каждого человека, каждого гражданина России. Все, кто добровольно содействует или будет содействовать режиму в его преступных планах, предстанут перед судом. Те, кто пытается избежать мобилизации на преступную войну, те, кто будут уклоняться от призыва в ближайших призывных пунктах, сдаваться в плен или переходить на сторону защищающегося народа Украины, заслуживают всяческой помощи и поддержки". Антивоенный комитет приложит все усилия для помощи гуманитарным беженцам в рамках проекта "Ковчег" и так далее. Вот.

"Мы убеждены, что на нынешней стадии переговоров с режимом Путина не продуктивны никакие переговоры. И призываем оказать всеобъемлющую военную и экономическую помощь Украине для защиты своего суверенитета. В нынешней ситуации только скорейший разгром путинских войск на поле боя приведет к окончанию войны, к прекращению энергетического ядерного шантажа". Вот это акт русского патриотизма. Вот это нормальные русские патриоты.

– Давайте скажем, кто входит в антивоенный комитет. Самые яркие личности.

– Гарри Каспаров, Михаил Ходорковский, Сергей Гуриев, Сергей Алексашенко, [Евгений] Чичваркин, Юля Латынина, Дима Гудков... Ну, я кого-то мог забыть. А, там Борис Зимин, сын Дмитрия Зимина – известного благотворителя, крупнейшего в России. Это все достойные люди, они входят в Российский комитет действия. А сам антивоенный комитет, откуда они вышли, – он огромный, он большой. Там намного больше людей. И я думаю, что под этим подпишутся вообще многие люди.

Плюс вы, наверное, знаете: в русских диаспорах за рубежом: и в Европе, и в Америке – сейчас создаются антивоенные комитеты и люди инициативно собирают деньги, собирают гуманитарную помощь. Не только на борьбу с режимом, но и на помощь Украине. То есть это движение так называемых хороших русских (слово, которое никто не любит) – оно все-таки, спасибо Путину, расширяется и превращается во что-то очень существенное, с моей точки зрения.

– Давайте закончим на таком вопросе. Скоро ли конец режима Путина? И покажем в подтверждение то, в чем вы сегодня выходите в эфир, в полный рост.

– Да. Я хочу сказать, что сегодня не только мой день рождения – сегодня день рождения Пресвятой Богородицы. И если бы я был православный христианин, а не иудей, то я бы, будучи начитанным, как Путин, естественно, не делал бы запрещенные действия в этот день. Потому что одно дело – стоять со свечкой в храме и себя крестить, а другое дело – в день, в который надо делать благие дела и нельзя делать ничего злого, подписывать указ о мобилизации и фактически...

– Так это же ему шаманы подсказали, видимо.

– Вот. Может быть, шаманы. Но тогда какой ты христианин? И чего ты все время крестишься? Поэтому я хочу напомнить, что 10 лет назад была акция Pussy Riot. Ровно 10 лет назад. В храме Христа Спасителя. Я просто напомню: "Богородица Дева, Путина прогони, Путина прогони, Путина прогони". И далее идет текст известной песни. Так вот я считаю, что, в общем, сбываются их молитвы, сбывается их молебен. Я надеюсь, что ему осталось... Ну, что в 23-м году его уже не будет, я бы так сказал. Могу просчитаться, но вот надеюсь и хочу, чтобы не было... И я получил подарок, который с удовольствием на 70 лет перешлю ему. Вот (показывает футболку с принтом в цветах флага Украины и надписью Put In Jail. Freedom For Ukraine).

– Прекрасно.

– Да.

– Прекрасно.

– Спасибо вам большое за внимание. Не смею задерживать.

– Леонид Борисович, еще раз с днем рождения. И пусть то, что вы сказали, сбудется как можно скорее.

– Спасибо. Слава Украине.

– Героям слава. Спасибо.