+10 Киев
"Я когда родила – я не помню, говорила я или нет, что у ребенка не было никаких документов. Ему ничего не дали абсолютно, никакую бумажечку. И мы ехали как бы без ничего. Но на тот момент это было не самое главное, как мы считали. Потому что надо было жизнь спасти", – сказала она.
Семья планировала ехать в сторону Запорожья, но узнала об обстреле колонны, двигавшейся в том направлении – и побоялась. Решили выезжать в РФ.
"На тот момент то, что нет у ребенка документов и это все, – мы надеялись, что они как-то закроют на это глаза, что хоть какая-то человечность... Мы объясним ситуацию – и все будет нормально. Но не тут-то было. На границе пограничники начали проверять документы. Нас пропустили без очереди, потому что мой отчим вышел покурить, и ехала машина военная в сторону пограничников, и он попросил, чтобы нас провели, потому что "ребенку несколько недель и мы не можем здесь стоять, скорее всего, всю ночь". Они нас провели туда. Мы думали: "Сейчас мы быстро им объясним и проедем, все нормально будет". Они нас остановили, начали проверять документы. А у ребенка документов нет. Они говорят: "Мы не можем вас пропустить". Я говорю: "Ну как не можете, если это тот роддом, который вы же и взорвали?" Мы на тот момент думали, что у ребенка реально ни документов, ничего не осталось", – рассказала она.
По словам Акимченковой, она расплакалась, когда пограничники заявили, что в мариупольском роддоме "сидели нацисты".
"У меня просто истерика была – я уже начала взахлеб рыдать. Я говорю: "Там роженицы были. Какие нацисты? Там были девочки, которые рожали. Вот мой ребенок. Он что, нацист? Я нацист?" Они ничего не ответили, развернулись и ушли советоваться. В итоге я на тот момент тоже уже думала разворачивать машину и ехать в другую сторону, потому что это очень было морально тяжело. И я была к этому, скажем так, не готова. В итоге все-таки как-то они там договорились, что нас отправили в Джанкой. Это приграничный город в Крыму. Автобусом", – рассказала она.
Из оккупированного Крыма Акимченкова уехала в Ставропольский край РФ к отцу, который там проживает, а затем – в Швецию.
Беженка из Мариуполя Акимченкова, в 17 лет родившая под звуки обстрелов: Путину желаю скорейшей смерти. Какую бы ужасную смерть я ни представляла – мне кажется, этого мало. Читайте полную версию интервью
